На Диком Западе. Том 2

— О, вам-то это, действительно, ни к чему, — с улыбкой сказал судья, — потому что все ваши истории, с предисловием ли они, или без, имеют одну и ту же оценку у слушателей. Рассказывайте, Куртис, не смущайтесь. Да не забудьте оставить немного виски, чтобы промочить горло во время рассказа.

— Вчера вечером, — начал Куртис, — я шел по берегу Литл Джена, отыскивая свиней, которые, по словам Баренса бродили в этих местах, тех самых свиней, при поисках которых мы наткнулись на труп Гитзкота. Несколько раз, бродя по лесу, я встречал кабаньи норы, но ни разу не видел их обитателей. Наконец, когда совершенно стемнело, я заметил, что в чаще деревьев что-то шевелится и, представьте мою радость, увидал там старую свинью с десятью поросятами. Одиннадцатого, вероятно, съели хищники. Как только я заметил, что свинья носит метку своего хозяина — отверстие на правом ухе и рассеченное левое, — я высыпал перед ней из захваченного предварительно мешка маис и постарался отыскать на ночь удобное местечко, так как знал, что теперь, в такую темень, ничего нельзя больше предпринять. Признаться, я не очень-то люблю болота возле Литл Джена. Они и сыры, и неудобны, не говоря уже о тучах всяких жужжащих и кусающихся, и жалящих насекомых, висящих над болотом. После долгих тщетных поисков местечка посуше, я нашел наконец таковое. Там я развел костерок и улегся на землю. Собак со мной не было, поскольку я боялся испугать свиней и не собирался охотиться. Усталость была так велика, что я почти тотчас же заснул. Сколько времени я спал, не знаю, так как чаща была настолько густа, что невозможно было разглядеть звезд. Вдруг я проснулся от какого-то странного предчувствия. Мне казалось, что кто-то приближается к тому месту, где я лежал. Я тотчас же приподнялся и насторожился, потом, тихонько зарядив ружье, навел ствол в сторону, откуда мне послышался шум, и стал ждать. Все было тихо; я решил, что все это мне пригрезилось во сне, и опять улегся на землю. Признаюсь, я чувствовал себя неважно. Неужели, думал я, мне придется иметь дело с пумой? Это ведь вполне могло случиться, а в такую темень да без собак трудно было что-нибудь поделать с хищным зверем. Несколько мгновений я колебался, потом как будто опять услышал неясный шум. Сдернув платок, которым прикрыл лицо от комаров, я почувствовал, что около меня стоит какое-то живое существо, теплое дыхание которого я ясно ощущал на лице. Сквозь легкий ночной полумрак, окутывавший меня, я различал какой-то темный силуэт, склонившийся надо мной. К моему великому удивлению и страху, наклонившееся надо мною существо оставалось неподвижным. Я прислушивался теперь несколько успокоенный тем, что это не могла быть пантера, так как в противном случае я был бы уже мертв. В то же время я терялся в догадках, что это было за существо. К несчастью, мне нельзя было даже вытащить нож, заткнутый у меня за поясом, чтобы защищаться от врага, сражаясь с ним, как подобает порядочному охотнику, грудь с грудью. Итак, я неподвижно, как труп, лежал без движения на земле, пристально вглядываясь в наклонившуюся ко мне черную фигуру, глаза которой так и светились в темноте. Вы знаете, я не из трусливого десятка, но, признаюсь, в эту минуту дрожал как лист, до такой степени был напуган, и любое животное могло бы безнаказанно напасть на меня.

— Да говорите же скорей, что это было! — одновременно раздалось несколько голосов.

— Что было? — продолжал Куртис. — Я увидел над своей головой сияние звезд, и вдруг дыхание подозрительного существа перестало согревать мне лицо. Через минуту мой таинственный посетитель удалился, и только легкий треск ломавшихся под его ногами сухих ветвей указывал, что он мне не приснился. Я облегченно вздохнул, как чудом избежавший смертельной опасности человек.

— А костер? — спросил кто-то.

— Он едва тлел. Вероятно оттого, что я выбрал все-таки недостаточно сухое место.

— Что же вы потом сделали? — полюбопытствовал судья.

— Подробностей приключения я припомнить не могу. Знаю только, что я или собирался вытащить нож и положить его возле себя, или держать в руке наготове, потом хотел прислониться к дереву и стоять таким образом до конца ночи, но странно, что ничего этого я не сделал, а преспокойно лег на землю и заснул. Когда я открыл глаза, был уже день.

— Весьма странно, — заметил судья. — Что это за животное посетило вас?

— Вы находите это странным? — вмешался возмущенный Баренс. — Да если бы я стал вам рассказывать такой случай, вы, наверное, не дослушав и половины, расхохотались бы мне в лицо и назвали лгуном, а тут

человек сочиняет такие фантастические рассказы, а вы находите это только странным!

— Я начал отыскивать следы, — продолжал Куртис, не смущенный репликой Баренса, — но долго не мог ничего найти; земля была суха и покрыта такой уймой листьев, что положительно нельзя было различить никаких следов. Наконец, после долгих поисков невдалеке от места моего ночлега, я увидел берлогу старого медведя и убедился, что именно он так напутал меня ночью.