На Диком Западе. Том 2

— Ты одна здесь? — поспешно спросил прерывающимся от волнения голосом методист. — Ты одна? А где Ассовум?

Алапага, пораженная слышанным, не могла произнести ни слова. Так этот человек, проносилось у нее в голове, отвративший ее от веры отцов, почти лишивший любви и уважения мужа, человек, которого она уважала больше всех, перед которым она благоговела, оказался самым гнусным, самым презренным вором и грабителем! И такому человеку она вверила свое чистое сердце и свои лучшие мечты!

Алапага не вынесла потрясения: крупные слезы градом полились у нее из глаз.

— Лошади беспокойно топчутся, — сказал, наконец, Коттон. — Какого черта вам нужно от этой индианки?

— Оставьте меня с нею наедине! — прошипел Роусон, и дьявольская улыбка промелькнула у него на губах.

— С удовольствием! — отозвался Коттон. — Только не задерживайтесь долго.

— Отправляйтесь по реке до ее изгиба, там я вас встречу. Она делает, благодаря этой излучине, три мили крюку. По суше я раньше вас приду к концу изгиба. Идите скорее и помогите Уэстону справиться с лошадьми.

— А что вы собираетесь сделать с женщиной?

— Что это вас так беспокоит ее судьба? — пробормотал Роусон. — Если она расскажет, что слышала сегодня, меня повесят, так же как и…

— Делайте с ней что хотите! — догадался Коттон. — Только поторопитесь!

— Отправляйтесь, я догоню вас!

— Смотрите, вы будете отвечать, если благодаря ее языку мы влипнем!

— Уезжайте и оставьте меня одного! — нетерпеливо закричал Роусон.

Коттон повиновался и стал спускаться с крутого берега к реке, а через несколько секунд послышался плеск воды: лодки и лошади тронулись вперед, постепенно исчезая в ночном мраке.

Глава XIV Бегство

— Где твой муж? — тихо спросил методист, наклоняясь к индианке.

Та ничего не отвечала, все еще как громом пораженная своим неожиданным открытием.

— Где Ассовум? — настойчиво переспросил Роусон, хватая ее за руку.

Точно от укуса ядовитой змеи, вздрогнула Алапага и отпрыгнула назад. Она не могла больше сдерживаться и закричала, вне себя от негодования:

— Не смей прикасаться ко мне! Ты — жалкий лжец, а не служитель великого Бога. Сам сатана забрался в твое сердце и говорит твоими устами. От твоего нечестивого дыхания вянут цветы и птицы прекращают свое пение. Оставь же меня, сатана!

— Скажешь ты, где Ассовум? — со злостью прошипел Роусон. — Мне некогда ждать! Говори!

— О, зачем здесь нет его! — с тоской воскликнула индианка. — Он сумел бы наказать тебя по заслугам! Пусть Великий Дух приведет его сейчас же, тогда Ассовум отомстит за такое обращение со своей женой. Берегись встречи с ним! Только едва ли ты ее избегнешь! Как только он возвратится…

— А когда он хотел вернуться? — спросил Роусон, хватаясь за револьвер.

— Он вернется очень скоро! — радостно воскликнула индианка. — Беда тебе, если ты встретишь его!

— Где он теперь?

— Ага, презренный трус дрожит! Ты боишься этой встречи.

— Где он в настоящее время, говори! — проговорил Роусон, все еще опасаясь близкого соседства с индейцем.

— Мой муж пошел за своим молодым белым другом, убившим оскорбившего тебя человека! — с презрением отвечала неосторожная Алапага. — Что, опять задрожал, несчастный лжец!

— Ага! — радостно воскликнул Роусон, сверкнув глазами. — Значит, Ассовум отправился за своим другом! Значит, ты в моих руках!

— Прочь! — закричала Алапага, отпрянув от проповедника. — Не подходи!

— Ну, не так сердито! Теперь даже краснокожий не может помешать мне. Я позабочусь о том, чтобы ты нас не выдала.

— Бог моего народа, Маниту, поможет мне отделаться от тебя! — воскликнула Алапага, вырываясь из его рук и выхватывая томагавк. — Я убью подлого человека!

С этими словами индианка бросилась на Роусона. Тот, изумленный такой переменой в своей кроткой ученице, с ужасом отпрянул назад, но все-таки не избежал бы смерти, если бы нога индианки не скользнула, попав на кучу сырых листьев. Падая на землю, Алапага попала прямо в руки своего врага…

— Что там так долго возится Роусон? — нетерпеливо спрашивал между тем Коттон у своего спутника. — Ведь если он будет так громко ругаться с индианкой, то его услышат охотники, которых теперь, думаю, немало в лесу!

— Он должен скоро вернуться, — ответил Уэстон, утомленный трудной работой, — грести и тащить лошадей, проявлявших сильное беспокойство в холодной воде.

Оба стали внимательно прислушиваться. Вдруг среди ночной тиши резко раздался крик индианки.

— О, черт бы побрал этого Роусона! — разразился Коттон. — Если Алапаге удастся удрать от него, то через несколько часов за нами ринется в погоню весь округ!

— Но все-таки я не думаю, что он решится прикончить ее, — сказал Уэстон, несколько встревоженный наступившей после крика тишиной. — Мистер Коттон, как вы думаете, неужели он отважится на убийство?

— Перестаньте молоть чушь! — сердито сказал Коттон. — Неужели вам хочется самому сунуть голову в петлю, приготовленную регуляторами?! Роусон прекрасно знает, что ему следует делать. Однако довольно распускать слюни из-за убийства какой-то индианки! Вон, наконец, место, куда хотел прийти Роусон.