На другом берегу

Трудолюбивая покладистая девочка, привыкшая рано вставать и не сидеть ни минуты без дела, пришлась им по душе. Когда в лавку заходила директриса приюта (в обязанности которой входило проверять, как живётся её бывшим воспитанникам), оба рассыпались в благодарностях и наперебой хвалили Магдалену – ангел, а не девочка! Что бы мы делали без неё! А Магдалена, застенчиво улыбаясь, протягивала директрисе мешочек с копчёной рыбой – в подарок.

Хозяева лавки благодарили директрису не зря: Магдалена трудилась с утра до вечера, не жалуясь на усталость. Днём стояла за прилавком, подменяя хозяйку, и бегала по поручениям. А поздним вечером, когда лавка закрывалась, мыла полы, отскребала прилавки от рыбьей чешуи и слизи, вычищала плетёные короба, в которых привозили рыбу, до блеска натирала мелом дверные ручки.

От запаха рыбы, которым пропиталось всё вокруг, Лену мутило. И всё это – за похлёбку из надоевшей рыбы, немудрящую одежду и крошечную комнатку наверху, размером с чулан. Она не получала – ни одной драхмы. Полагающиеся ей за работу деньги хозяева отдавали директрисе приюта – на нужды воспитанником. Магдалена не роптала: на неё потратили столько денег за годы, проведённые в приюте, – теперь надо отдавать.

В лавке Магдалена и познакомилась со своим будущим мужем. – Михалис был большим любителем рыбы. Зашёл в лавку –и забыв обо всём уставился на Магдалену. Не поздоровался даже!

– Что молчишь, язык проглотил? – обратился к Михалису хозяин. – Так ты за рыбой пришёл или за невестой?

Шутка и решила дело. Магдалена, которой исполнилось шестнадцать, вышла за Михалиса не раздумывая: ей понравился этот весёлый и добродушный парень. Свадьбу сыграли через месяц…

– Ну, теперь ты не сирота, – сказал жене Михалис. – Теперь у тебя есть родня.

Но родители Михалиса были не в восторге от выбора сына: столько хороших девушек вокруг, а он привёл в дом нищенку без рода без племени! Магдалена молчала. Да и что она могла сказать? Каждая встреча с мужниной роднёй начиналась и кончалась упрёками – и худая Лена, и бледная, и одевается как прислуга, и мужа плохо кормит, и дом вести не умеет. Виданное ли дело, на столе одна рыба (жареная, печёная, копчёная, тушёная саламис со сладким перцем, оладьи из рыбной икры, рыбные лепёшки), а больше есть нечего!

Магдалена выслушивала всё сказанное, не возражая и не оправдываясь. Молчал и Михалис. Когда родственники уезжали, оба вздыхали с облегчением. Им было хорошо вдвоём. Что с того, что Лена не умеет вести хозяйство? У неё никогда не было своего дома, где бы она могла этому научиться. Лена старалась изо всех сил, Михалис видел это и никогда ни словом не упрекнул жену.

Ну и что, что дом пропах рыбой! На острове Ро, где они жили, рыбной ловлей кормились все. Страстный рыбоед, Михалис мог есть рыбу трижды в день, чего нельзя было сказать о Лене, которая терпеть её не могла ещё с приютских времён.

Ну и что, что у Лены всего три платья? – Да хоть мешок на себя надень, всё равно ты у меня красавица! Уж я–то знаю, – смеялся Михалис, и Магдалена каждый раз краснела…

Через год она родила Михалису близнецов, и мужнина родня присмирела и подобрела. Магдалену осыпали подарками, она больше не слышала упрёков. Счастью Михалиса не было границ – двух сыновей подарила ему его Лена! Чего ещё ждать?

А через семнадцать лет Михалис с сыновьями отправился рыбачить, попал в шторм, и их баркас разбило о скалы в щепки. Погибли все трое. И солнце погасло для Лены, и жизнь для неё кончилась.

Глава XXIV. Бабушка Лена

Родня

Приехавшая на похороны родня с порога заявила Лене: «Это ты его сгубила, в шторм рыбачить погнала. Из-за тебя он погиб, и дети!

– Я никогда его не просила, и в море не посылала. Я в рот рыбу не беру! Михалис жить не мог без моря, вы же знаете! И сыновья в отца пошли, – впервые возразила Лена мужниной родне, но никто её не слушал, и утешать никто не собирался. Наговорили много злых и обидных слов и уехали, напоследок плюнув на порог.

И Магдалена осталась одна на всём свете. Продала дом и навсегда уехала с острова, где у неё не осталось даже могил. Магдалена больше никому не нужна была на земле – и решила стать монахиней.

– Но видно бог так рассудил, что Харилаосу я нужнее, и отдал меня твоему отцу, – закончила рассказ Магдалена. – Тебе, наверно, неприятно это всё… Не держи на меня зла, Медея. Я заботилась о нём, ведь мужчина не должен быть один. А он был – один, и я…

Марина не дала Лене договорить и, поддавшись внезапному порыву, крепко обняла.

– Я привезу тебе внуков, только не уезжай! Ты – всё, что осталось у меня от папы. Я столько лет его не видела… Ты мне расскажешь о нём? И детям. Я привезу их, только не уезжай! – как заклинание твердила Марина.

Демосфен молчал. Такой он её ещё не видел.

Бабушка

Вступив в права наследства, Марина, не выходя из кабинета нотариуса, написала дарственную на дом Магдалене.

– Этот дом твой, – сказала ей Марина.

– Твой, – был ответ.