Читаем На эскалаторе в метро полностью

На эскалаторе в метро

Тут всё! Откровенные признания об одиночестве и микроскопическая грудь. Упущенные возможности и провальные первые шаги. Неудачные практики по женственности и пиво. Бездарные свидания и счастливые совпадения. Немножко домогательства и множко стыдобы. Набритая задница и мультинациональность. Чувство пустоты, музыка и бесячие советы от экспертов по благоустройству личной жизни.Но а вообще-то тут много секса, которого у меня, честно сказать, ещё не было. А также: моя непорочно зачатая очаровательная дочь и сценарист моей жизни – перманентно дурной и пьяный, но очень талантливый Семён Геннадьевич.И бонусы, помимо залитых слезами эскалаторов метро: тренировка для спокойной одинокой жизни и инструкция по общению с одинокими.

Александра Сергеевна Шевцова

Биографии и Мемуары / Документальное18+
<p>Александра Шевцова</p><p>На эскалаторе в метро</p><p>Лирическое предисловие</p>

Дорога из пункта А в пункт Б – самое интимное место, где одиночество ощущается острее всего. По крайней мере, у меня так.

Когда ты на работе или дома – это немного другое, там ты хотя бы чем-то можешь быть занят: собираться куда-нибудь или перепроверять холодильник на факт наличия еды, ногти стричь, сидеть в туалете или нащупывать идеальную мягкость подушки. А по дороге куда-то просто нет особой причины заниматься отвлеченными делами: остаётся залипать в телефоне, читать книги, слушать музыку или вступать во внезапные переговоры с грустными тараканами в своей голове.

Ты можешь ехать на автобусе или такси; ты можешь сидеть за рулём машины в пробке или идти пешком; ты можешь ехать на велосипеде или по эскалатору в метро. Но всех движущихся куда-либо объединяет одно: разной степени остроты одиночество. По любому, блин, поводу!

В метро, кстати, ещё и wi-fi хрен словишь, так что только грустные тараканы и остаются. А благодаря бесконечным эскалаторам вообще выгодно получается: пополнил проездной – депрессию в один конец получил в подарок.

Не я первая пришла к этому выводу: как минимум, Оливия Лэнг зафиксировала феномен «одиночества в толпе» в своей книге «Одинокий город. Упражнения в искусстве одиночества». Что до меня: я с этим одиночеством по жизни нога об ногу, только не «в толпе», а на эскалаторе в метро – звучит чуть более прозаично на мой вкус.

Именно там я пережила (или записала в заметки) большую часть событий, собранных в этом трагикомичном стендап-монологе.

<p>Глава 1. Смол-токи о сексе: режим фонового ожидания и коробка отстоя</p>

В очередной раз у меня случилась паника строго по графику и понятному сценарию: мне скоро 25, а я до сих пор одна.

И ладно, если бы просто была одна! Я до сих пор ни с кем не спала, не переспала, любовью не занялась – не было у меня секса, в общем – нужное подчеркнуть.

Хочу отметить, что я довольно привлекательная и молодая (всё ещё) девушка. Да и пахнет от меня приятно, и поговорить со мной в общем-то есть о чём. И да, так думаю не только я!

Но когда случается очередная нелепая ситуация с представителем мужского пола, я задаюсь вопросом: «Неужели секс всё-таки нужно умудриться заработать? Или ещё хуже – заслужить?».

Звучит убого, но как есть: ни одна из этих нелепых ситуаций до секса так ни разу и не дошла, а вы смеётесь! Зато нет проблем с гинекологом.

Паническое чувство пустоты обычно накатывает в минуты, когда совсем всё как-то не ладится. Тогда вопросы на медосмотре про половую жизнь и недоумевающие глаза доктора застают врасплох:

– Что, прям точно не было?

Тут включается совесть: стрёмно всё-таки не оправдать надежды человека. Поэтому с минуту обычно мямлю что-нибудь, пытаясь вспомнить все свои похождения: может быть, всё же было что-то? Но не было, точно вам говорю.

– Трусы можешь не снимать. Жалобы есть?

– Есть, но не к вам.

Сначала это весело – чувствовать на себе жалостливый взгляд а-ля «Бедная ж ты моя девочка нетраханная», а потом поднимаешься в очередной раз по эскалатору в метро и как-то невзначай пускаешь слезу на тот случай, если твоя жизнь – всё-таки сериал пьяного сценариста.

Кстати, познакомьтесь с Семёном Геннадьевичем[1], он пишет сценарии моей жизни. Большую часть из них – с похмелья. Он не любит клише, постоянно горит по срокам, а когда всё-таки садится писать, имитирует бурную мозговую деятельность: всячески изворачивается с сюжетами так, чтобы никто ничего не понял, но наверняка восхитился его редким талантом (восторженно вздыхая и аплодируя при этом).

Когда чувствую подступающую к горлу пустоту, обычно прошу Семёна Геннадьевича немедленно ввести в сюжет городского сумасшедшего, который будет спускаться вниз по противоположной линии эскалатора и как бы невзначай орать, тыча в меня пальцем:

– Скорее посмотрите на неё, она же очаровательная! Просто случилось недоразумение на стойке раздачи секса где-то там, в закромах написанного ранее сценария! Но ты не думай, родная, там дальше будет ТАКОЕ, что стоило и подождать!

Однако у Семёна Геннадьевича свой сценарий, где мои правки и пожелания не особо-то и сдались, поэтому чаще всего остаётся просто ждать.

И ждать. Благосклонности той самой стойки раздачи секса, к примеру. Это такой душный засаленный отдельчик предположительно где-то в офисе не очень небесной канцелярии. Там работают самые обычные притомлённые рутиной и пустой болтовней служащие, которые закатывают глаза и пробивают в порядке очереди талончики на заслуженный секс.

Ну вот, видимо, мою анкету они потеряли или занесли в чёрный список. Или, может, использовали в качестве тарелки под жирный торт на день рождения главного бухгалтера – мало ли. Во всяком случае, по их милости, уж что-что, а ждать я точно научилась получше многих.

Вообще я человек активный и даже талантливый, у меня всегда есть какое-нибудь дело. Поэтому пустота как-то не очень-то и часто наступает.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное