На этой маленькой Земле

Расплетает ветер-листокрад,

И стекают голубые росы

С васильков, с макушечек до пят?

Ну а как же, как же ведь иначе?

Даже там, в загробном мире грёз,

Не хватает перепёлки плача,

Спелых яблок и душистых гроз!

1991 г.

«Расплещите вино по кюветам…»

***

Расплещите вино по кюветам –

Пусть лакают его жадно псы

Расфранчённого модного света

И не плачьте – пробили часы.

Мы уйдём в горний мир светлых звонов,

Честных песен и чистых дождей,

Без ужимок и льстивых поклонов,

Без знамён, бодрых маршей, вождей.

И без пошлых уродливых масок,

Что скрывают нам правды лицо.

Без фальшивых мелодий и красок,

Без язвительно-злых бубенцов

Скоморошьих крикливых уборов –

Все, шуты, снимем там колпаки.

И не стаей пройдём, и не сворой,

Пустомели, лжецы, дураки,

Сквозь игольные всё ж турникеты,

Чтоб увидеть воочию рай,

И Творцу соберём мы букеты,

По пути в удивительный край.

1992 – 2017 гг.

«Было чувством, а стало привычкой…»

***

Было чувством, а стало привычкой –

Улеглись ураганы у ног.

Заискрится жизнь вспыхнувшей спичкой,

И сгорит, лишь закончится срок.

И опять будет всё, как и раньше –

Неизбежность всегда ведь права,

Только память, мой маленький баньши,*

Стянет туже души рукава.

1993 г.

* Баньши – маленький неприкаянный дух-призрак

«Мне любви, земной и радостной…»

***

Мне любви, земной и радостной,

У порога тайной Вечности,

Отпустите мерой благостной,

Чтобы помнить в бесконечности,

В предстоящем долгом поиске –

Своего, иного счастья –

Фиолетовые пролески,

И апрельских луж ненастье…

2001 г.

«Летят перелётные души…»

***

Летят перелётные души,

За синюю-синюю даль,

Туда, где кончается суша,

И даже, возможно, печаль.

Смотрю я на тонкие лики,

Плывущие в сумрачной мгле,

Как будто на быстрые блики,

На матовом неба стекле…

В их взглядах – тоска бесприютья,

В их мыслях – отчаянья бред,

И ужас пред скорым распутьем,

А в памяти лишь круговерть,

Из полузабытых фрагментов,

Что слились в немое кино,

Утраченных жизней моментов,

Которых забыть не дано…

2016 г.

«У обездоленных шалав…»

***

У обездоленных шалав,

Бродяг и мытарей безродных,

Что подбирают со стола

Лишь крохи жалкие. У модных

Стилистов честного ворья,

У проституток-белошвеек,

Оставленного старичья,

И нищих с «Аннами» на шеях,

У злых обиженных детей,

У чудаков, блаженных всуе,

У всех непрошеных гостей,

И у катал, что жизнь тасуют,

У бедных, вовсе не смешных,

Шутов и грустных скоморохов –

Во искупление вины –

Есть право подбирать те крохи.

Клевать Господнее зерно,

Кормиться Высшим подаяньем,

Ведь нам, счастливцам, не дано

Иного в этом мирозданье.

2018 г.

Люди-Корабли

«Мы – чужие, а Земля, конечно, круглая…»

***

Мы – чужие, а Земля, конечно, круглая,

Только толку – встретились и вновь –

Разошлись в пространстве этом гугловом,

Как суда, что пенят море-кровь.

Корабли – у них свои порядки –

Одиноко плавают во мгле,

Точно кошки Киплинга повадки,

Что сама гуляла по себе.

Мы с тобой, по сути, те же судна –

Есть в характерах и парус, и металл,

И, порой, бывает очень трудно

Отыскать в тумане свой причал.

И, порой, приходится сквозь бури

Пробиваться через тьму на свет

И счищать с мозгов налёты дури,

Как судам с боков медузный плед.

А ещё, дрейфуя в океане

Развороченной своей судьбы,

Тонем мы на плюшевых диванах,

Без усилий, веры и борьбы.

Но бывает, нервы сжав и волю,

В яростный, крушащий льды кулак,

Мы плывём упрямым ледоколом,

И на мачте поднимаем флаг.

Мы – чужие, и хотя я верю,

Как и ты, в округлистость Земли,

Не вернуть нам давнюю потерю,

Ведь мы люди, люди-корабли!

1992 г.

«Треугольник – фигура нестойкая…»

***

Треугольник – фигура нестойкая,

Равнобедренность – сильных удел.

И летит обезумевшей тройкою

Наша жизнь за какой-то предел.

Три судьбы, три вершины, три линии –

Не связать эту нить в узелок,

Ну, а звёзды, такие же синие,

Как и раньше, взимают налог,

С простаков, что поверили в чудо.

Стройте замки воздушной Мечты!

Вам помогут Христос или Будда,

Вам подарят, быть может, цветы.

Нет, не будет нарциссов и лилий –

Опускает зима белый плед,

И не выйдет семейных идиллий.

Не смотри ж мне так горестно вслед!

Безупречная тихая нежность

Не согреет губ сжатую сталь,

А в глазах твоих серых – безбрежность,

А в глазах моих карих – печаль…

Треугольник – фигура нестойкая,

И летит его зыбкая грань

Вдруг монетой разменною горькою,

На чужую холодную длань.

1992 г.

«Разлинованная плоскость…»

***

Разлинованная плоскость –

Всё уходят поезда.

Эти рельсы – за откосы,

Наши судьбы – в никуда…

– Уезжаешь?

– До свиданья!

– Не забудешь?

– Никогда!..

Миг последнего прощанья,

Не на годы – навсегда.

Промелькнули и умчали

Расстояния – года,

Лишь колёса дробь стучали:

«Память девичья – вода…»

1993 г.

«Продавщица с грустными глазами…»

***

Продавщица с грустными глазами,

В окружении сервизной красоты,

Всё сидит, печалится часами

И её уносятся мечты

Далеко, за синие туманы,

За измученный февральский снег…

И звенят встревоженно стаканы,

А она жуёт овсяный снэк.

Носики заварников для чая

Жмутся ближе к ряду хрусталя,