«На этой страшной высоте...». Собрание стихотворений

«Этот ужас и этот зной

Называются тишиной».

Бессонница 1942 г.

Зияющая пустота,
Не торричельева, а — хуже…
Замкнула зрение, слух, уста.
Все стало ближе, стало уже.
Не детский сон, не бремя зла
Бессонницы. Не бред, не бденье…
Но порошит огнем зола
Мое иное пробужденье.
Приходит смерть к душе живой
И пламенно пугает адом.
Но — мнится райской синевой
И шорохом вверху и — рядом.
Почти притиснута к земле,
Личинка бледная, простая,
Лежу бессмысленно в золе,
И крылья зябнут. Вырастая…

1977

Северное

Ничего не слышно о сиренах
(О русалках я не говорю),
А они лежали на моренах,
Глядя на вечернюю зарю.
Зимний дивный город Копенгаген.
(Мне приснился снова Андерсен…).
Легкий ветер бродит по бумаге
И ласкает волосы сирен.
На Балтийском море ходят волны
Острые, как серые ножи.
Знаешь, Петербург, всегда безмолвный,
Где-то здесь, поблизости, лежит.
Рыбий хвост у девушки на камне.
Каменная девушка — проста.
И как в сказке Андерсена давней,
У нее безмолвные уста.

1977

«Никогда тебе не поверяю…»

Никогда тебе не поверяю
Тайн своих, надежд тебе своих,
Никогда тебе не доверяю,
Даже если ты совсем затих.
Душенька моя, какая мука
За тобой крылатым уследить,
Что еще за страшная докука
По пушинкам крылья находить…
Вон куда забился — к потолочку,
И сидит на ламповом крюке.
Дай, как сына, дай тебя, как дочку,
Покачаю нежно на руке.
Локоны — под белую рубашку,
Перышки твои — на пуховик,
Спи, мой ангел, — крылья нараспашку,
Спи, прозрачный грустный озорник.

«Душа, не гляди назад…»

Душа, не гляди назад
И ни о чем не жалей…
На стенах часовни — ад
Закатного неба алей.
И грешница из котла
Глядит, заслоняясь рукой,
На то, как бледна смола
В лесу над земной рекой.
Смола — едва ли тепла,
Совсем прохладна — река,
Я — грешницею была,
За то — жаровня звонка.
Высокий горит огонь,
Смола горяча, черна,
Ты совести не затронь,
Не вымоли вечного сна.
Не то в прохладном песке,
Под легким своим крестом,
Забудешь о той тоске,
О счастье своем земном,
Которое жгло смолой,
Каленым железом жгло,
Входило в сердце иглой
И ножницами — в крыло…

«В ноябре умирают поэты…»