На этот раз — это точно конец

История появления нового секретаря в нашем офисе была странная для всего коллектива. Феликс, который обычно с пристрастием подбирал сотрудников в компанию и назначал каждому три месяца испытательного срока, ни с того ни с сего, без всяких рекомендаций и опыта работы, одним днем принял в штат на должность секретаря невесть откуда взявшуюся девицу. Поговаривали, что между генеральным и Эллочкой есть какая-то тайна, но я, человек далекий от всяких сплетен, не стала опускаться до копания в грязном белье. Могу сказать одно: по моим личным наблюдениям, Людоедочка обожала греть уши абсолютно везде и умело доносила полученную информацию начальству. Богуславскому это было неприятно, и я не раз слышала, как он ей в деликатной форме делал замечание, но этим все и ограничивалось. Колесико крутилось дальше.

Зазвонил внутренний телефон:

— Маш, дождись меня к концу рабочего дня, я отлучусь ненадолго.

— Хорошо, Феликс Александрович.

После совместной поездки в коттеджный поселок между нами установилась скорее дружеская форма отношений, чем рабочая. Я понимала, что так нельзя, и стойко пыталась сохранить границы офисного общения, которые приобрели весьма расплывчатый вид.

«Не хватало мне только служебного романа», — поймала я себя на мысли.

Тем не менее моя симпатия к Феликсу прогрессировала, в то время как отношения с Иваном-дураком после нашего знакомства в Италии и появлении его в офисе потерпели полное фиаско.

Иногда я вспоминала предсказание ясновидящей Ирины, что моя любовь рядом… «Может быть, это Феликс?»

После того как в мои руки попали письма, адресованные Леле, я задумалась о своей неприязни к мужчинам и, кажется, впервые после нескольких лет обиды на родителей за развод призналась себе, что они поступили правильно.

 — Девочка моя, — утешала бабуля меня в первое время после родительского развода, — не должны мужчина и женщина жить вместе, если между ними нет любви.

— А как же я? С кем же я? Ведь они мне дороги оба! — всхлипывала я и падала лицом в подушку.

— В тебе говорит эгоизм, ты хочешь, чтобы хорошо было тебе, а о том, как сложно было им последние несколько лет, не думаешь. Позволь им обрести личное счастье! Там, где счастливы родители, счастливы и дети!

— Я никогда не буду счастлива! Я буду жить отдельно от всех!

— Время покажет, поживем — увидим.

И вот теперь, кажется, наступило то самое время, о котором говорила бабуля. Я, словно Снегурочка, хочу любить, но где найти любовь, не знаю.

До конца рабочего дня оставался ровно час. Командировочная сумка застыла в ожидании путешествия и поблескивала рыжими кожаными боками.  Я окинула хозяйским взглядом кабинет: сейф закрыт, ключ в надежном месте; разноцветные фиалки в крошечных кашпо политы; компьютер выключен из сети во избежание короткого замыкания; осталось только закрыть окно, но это чуть позже.  Выдвинула ящик стола и достала пачку пожелтевших конвертов: я решила взять их с собой и еще раз перечитать, чтобы собрать как можно больше информации о Леле, — ведь мне предстояло найти эту женщину.

Позвонила Эллочка-людоедочка:

— Мария, Феликс Александрович у себя, он вас ждет.

— Спасибо, — в моем голосе зазвенели металлические нотки.

Я встала, взяла блокнот, ручку и вышла из кабинета.

Офисный коридор был пуст. Проходя мимо кабинета Дудина, я буквально поднялась на носочки, чтобы ступать неслышно, но не тут-то было. Дверь широко распахнулась.

— Метелкина, не стоит играть в разведчиков, ваши шаги слышны за сто верст.

— Может, это потому, что кое-кто сидит в засаде у двери? — выпалила я, понимая, что веду себя недостойным образом с руководящим составом.

— Утром я заеду за вами.

— Спасибо, в этом нет надобности, где находится аэропорт и во сколько вылетает самолет, я знаю.

— Вам виднее, — ответил Иван-дурак и прямо перед моим лицом захлопнул дверь.

Чувство ненависти вновь охватило меня, и я топнула ногой от злости.

— Феликс Александрович, можно? — приоткрыв дверь кабинета Богуславского, спросила я.

Феликс говорил по телефону и кивком пригласил меня в кабинет.

Я присела на диван в ожидании. Богуславский окончил разговор и внимательно посмотрел на меня.

— Маша, помнишь, я тебе сказал, что поручил провести расследование о появлении твоего фото в папках…Так вот, виновные найдены. — Феликс открыл папку, лежащую на столе, в ней находилось несколько фотографий. — Если интересно, смотри, остальное понятно и без слов, в каждом помещении установлены миниатюрные камеры, которые и помогли во всем разобраться.

Рассматривая фото, я почувствовала, как гнев подступает все ближе и ближе.  В момент вложения в папки постыдного листа с моим голым изображением в кабинете у Богуславского на снимке крупным планом позировала Эллочка-людоедочка. Я перебирала снимки и не верила глазам: Эллочка в паре с нашим креативным дизайнером Вованом у компьютера, в коридоре…

— Феликс Александрович, у меня нет слов… Почему, за что?

— Так бывает. Я предлагаю их уволить.