На факультет к оборотням

Димитр кивает, и утаскивает за собой хмурого, как сто чертей, Виктора. Я со вздохом поворачиваюсь к скрестившей на груди руки маме – и вытаскиваю небольшой мешочек.

– Вот, – протягиваю ей, и по звону монет ее лицо тут же разглаживается, – тут немного, но мне удалось скопить кое-что с выплат от академии нуждающимся.

– Если бы ты не училась, а работала…

– Я знаю, мам. Но я буду учиться, что бы ты не говорила. Это единственное, что я хочу делать, но спасибо вам за то, что вы столько лет обо мне заботились.

– Ладно, – мама прячет мешочек, и кивает, протягивая руки, – приезжай еще.

Мы обнимаемся, хотя объятием это можно назвать с трудом. Просто два человека, которые связаны какими-то обязательствами друг перед другом, и теперь пытающиеся эти обязательства выполнить. Неловкость настолько сильная, что мы даже не прижимаемся друг к другу – просто на мгновение соприкасаемся, и тут же назад, где я уже машу рукой на прощание.

Дверь за мной тут же закрывается, и я, тяжело дыша, подхожу к Съерам. Те вовсю шерстят папку – и замечают меня, когда я уже совсем рядом.

– Что-то интересное?

– Не особо. Тут говорится, что ты просто была подкинута на крыльцо в коробке с одеялом. Тебя нашла миссис Бермот – вот ее-то нам и надо найти, будем надеется, что она еще работает в том приюте.

– Что ж, тогда не будем терять времени? Выдвигаемся…

Я уже поворачиваюсь, когда меня хватают за плечи, и осторожно разворачивают к себе. Виктор нависает, заглядывая в глаза – и я вижу какое-то затаенное беспокойство в сером взгляде.

– Тебя обижали в той семье? – спрашивает он так, словно это лично его задевает и волнует.

– С чего ты так подумал?

– Да ладно, Санти, они не похожи на любящих опекунов!

Я вздыхаю, убирая с плеч его руки, но все же решая рассказать, чтобы больше не поднимать эту тему.

– Они нас не били, – говорю тихо, но оба брата слышат, и не перебивают, – мы не голодали, и, в общем-то, особо никогда ни в чем не нуждались. Обычная небогатая семья, где много детей, просто родившихся не от этих взрослых… Майеры не плохие люди. Но они искренне верят, что забирая ребенка из приюта, обеспечивают себе тем самым старость – и этот ребенок до конца дней им должен за семью, что они ему подарили. Я в свое время решила, что достойна большего – за это меня там не сильно ждут в гости.

Димитр кивает, словно нечто такое он и думал, а Виктор сжимает зубы – кажется, его такое совсем не устраивает.

– Но ведь это неправильно! С какого черта они решили, будто ты им что-то должна?! Это был их выбор – взять тебя в семью…

– Их, – не спорю, лишь устало потираю глаза, потому что визит в приемную семью утомил сильнее, чем я думала, – но в конце концов, разве твоя семья от тебя ничего не ждет?

Они с братом переглядываются, и по красноречивым лицам я понимаю, что попала в точку. Поэтому больше не говорю ни слова, и просто иду в сторону приюта.

Кажется, наш путь и новые открытия только начинаются.

Глава 33 Сантарра

Старое здание из серого кирпича, мимо которого я бегала много лет в младшую школу, было именно таким, как я его запомнила – сравнительно небольшое, всего в два этажа, с небольшой детской площадкой и какими-то унылыми окнами, что даже отсюда смотрелись обреченно и пустынно.

Даже деревья на территории выглядели уставшими, с редкой листвой и склоненными верхушкой вниз, словно грустили вместе с обитателями приюта. Никакого сравнения с могучим лесом в академии – и я зябко ежусь, понимая, что когда-то и сама жила тут.

Правда, недолго, и совсем ничего не помню.

Но все равно становится не по себе, и я скорее звоню в дверной звонок.

Резкий, трезвонящий звук раздается во всем здании, и я даже представить боюсь, какого малышам постоянно слышать такое. Хотя, может, для них это наоборот, звук радости? Ведь это означает, что кто-то пришел забрать их отсюда…

– Ну и местечко, – шепчет Виктор за моей спиной, который всем своим видом показывает, как недоволен сложившимся положением, – Синеглазка, а давай-ка лучше я поговорю?..

– Нет. Мы уже обсуждали это – они тебе ничего не скажут. А я имею право знать, в отлчии от…

– Тихо!

Я послушно закрываю рот на возглас Димитра, и Вик с восхищением косится на брата. На самом деле, дело не в том, что это он, а не младший Съер попросил меня закрыть рот – просто я понимала, что просто так он этого делать не стал бы.

А для дела я готова и не такое стерпеть.

Дверь распахивается, и немолодая женщина с седым пучком и в круглых очках окидывает нас строгим взглядом.

– Имя, фамилия? – вопрошает она хорошо поставленным голосом, и я немедленно называю свое.

– Не припомню вас в списках на сегодня, но ничего страшного. Идите за мной.

Не дожидаясь ответа, она резко разворачивается уходя вперед, и нас ничего не остается, как бежать прямиком за ней. На ходу я бережно достаю папку с бумагами – но и рта не успеваю открыть.

– Какой возраст интересует?

– Возраст?

– Ну да, малыша. У нас есть совсем крохи до года, и постарше до трех лет. Взрослее не держим, отправляем в другой детский дом. Вам всех показать, или только малюток?