На графских развалинах

Бросив взгляд туда, куда указал ему Михалыч, Поречных увидел человека, внешне мало чем отличавшегося от других людей снующих по улице. Разве что ростом. Был он высок и довольно широк в плечах. Шел уверенно, что особенно не понравилось бывшему майору. Такие уверенные всегда считают себя правыми. В метро, в автобусе. Везде, где не появляются.

– Это и есть тот самый подполковник Туманов? – спросил Поречных.

– Он самый, – кивнул Михалыч, внимательно осматривая улицу. – Дай ему отойти от метро. Тут слишком многолюдно. Машину потом загоните куда-нибудь во двор и бросите. Ну, – посмотрел он на Поречных с улыбкой, – желаю успеха. – Сказав так, Михалыч вылез из машины, рысцой пересек проезжую часть и очутившись на другой стороне улицы, быстро пошел, прячась в толпе, чтобы Туманов его не увидел.

Поречных посмотрел на водителя. Сейчас всего через пару, максимум ну пять минут им предстоит убить человека, и не простого, а подполковника уголовного розыска, и пусть стрелять будет Поречных, но водитель все равно, как не крути, соучастник. Но выглядел тот внешне вполне спокойным. И это навело Павла Захаровича на мысль, что водителю уже наверняка приходилось убивать людей.

– Как звать-то тебя? – спросил Поречных водителя, кажется, несколько удивив того своим вопросом. До этого он внимательно наблюдал за идущим по улице подполковником, теперь уставился на сидящего рядом Поречных.

– А какая разница? – ответил он вопросом.

Павел Захарович подумал, что в сущности, водитель прав. Они сделают дело и разойдутся и возможно уже больше никогда не увидятся. Тогда какой смысл знакомиться. И вообще, в таком деле лучше обходиться без имен.

– Действительно, какая разница, – повторил он за водителем и посмотрел на приближающегося подполковника Туманова.

Тот шел не торопливо, хотя и не медленно. Ноги у него длинные. Шаг широкий. Он шел, на ходу просматривая газету, которую купил на выходе из метро и это в какой-то мере Павла Захаровича развеселило.

– Вот тебе и опытный опер. Идет, а по сторонам не смотрит и не знает, что смерть его рядом, – показал он держащий в руке пистолет.

Водитель на это ничего не ответил. Он неотрывно следил за подполковником, который приближался к их машине, стоящей у обочины.

– Сейчас он поравняется с нами. Приоткрой немного окно и стреляй, – сказал он и видя, что Туманов от них всего в каких-то восьми, десяти метрах, завел мотор. – Не знаю, какой ты стрелок, но будет лучше, если ты всадишь в него пули три, четыре, – посмотрел он на Поречных.

Тот кивнул.

– Я так и сделаю.

– Ты что собираешься стрелять в него через окно? – спросил водитель, видя, что подполковник уже почти поравнялся с машиной, а Поречных не опускает стекло.

– Еще рано, – сказал на это Поречных, поигрывая пистолетом.

– Да ты охренел. Почему ты не стреляешь? – прошипел водитель, когда Туманов оказался напротив двери, за которой сидел Поречных. – Стреляй. – Он потянулся, чтобы открыть окно в правой передней двери, но замер в такой нелепой позе, потому что в бок ему уперлась трубка глушителя.

– Не суетись, – сказал ему тихонько Поречных, наблюдая за тем, как подполковник проходит мимо, не обращая внимания на красную «семерку».

Водитель оторопело уставился на Поречных, кажется напрочь забыв о существование подполковника Туманова.

– Ну ты даешь. Ты действительно охренел. Михалыч тебе башку оторвет. Я сейчас позвоню ему, – проговорив так, он потянулся правой рукой ко внутреннему карману пиджака, но Поречных остановил его.

– Я же тебе сказал, не суетись.

Водитель опустил руку.

– Ты сумасшедший. Знаешь, что тебе теперь за это будет? – спросил он.

Поречных улыбнулся.

– Не о том ты сейчас думаешь, – заметил он водителю, который и в самом деле смотрел на него как на выжившего из ума. – Тебе бы в пору о себе подумать, а не обо мне, – проговорив это, майор сунул руку в карман к водителю и достал из него пистолет. Причем, он был взведен и снят с предохранителя.

– Вот оказывается какой у тебя там телефон. Убить меня хотел, сволочь? – левой рукой Поречных несильно ударил водителя по челюсти. – А ну-ка, давай сверни вон в тот переулок, – указал он в сторону, куда повернул рейсовый автобус с пассажирами, не подозревавшими что в каких-то всего десяти метрах от них разыгрывается самая настоящая драма жизни и смерти.

Выбрав узкий проезд между торцами двух домов, Поречных велел водителю втиснуть туда машину и когда они остановились, сказал:

– А теперь давай на чистоту.

Водитель исподлобья глянул на него.

– Что ты хочешь от меня услышать?

Поречных усмехнулся.

– Как говорят в ментуре – правду и только правду. Тебе ведь поручено меня убрать, после того как я ликвидирую подполковника, не так ли?

Водитель опустил глаза на пистолет, который Поречных держал в своей руке.

– С чего ты это взял? Никто тебя убивать не собирался. И вообще, тебе бы лучше поговорить с Михалычем. Давай я ему позвоню и мы как-то разрешим эту проблему. Может ты уложишь мента в другой раз. Так я достану телефон? Ладно?