На грани

— Ваша мама немая? А вы говорите?

— Да, это с детства у неё. Проблемы с центральной нервной системой. Неврождённое. И отец мой говорил: нет наследственных патологий. Спасибо вам, что подошли! Не прошли мимо.

— Пожалуйста, — скромно ответила Вика.

Она прислушивалась к себе и не чувствовала посыла спросить, нужна ли этим людям её магическая помощь. В голове не рождались вопросы и не приходили картинки из прошлого.

— Всего доброго вам! — улыбнувшись, сказала Пятницкая.

Она собиралась уйти, но старушка остановила её, взяв за запястье правой руки. Виктория посмотрела ей в глаза и прочитала её мысль: «Помоги мне».

«Но как вы узнали?» — тоже мысленно спросила Вика.

«Молилась и ждала. Он озарил вас сейчас. Я молилась и просила иметь возможность сказать сыну, что люблю его. Мужу не успела сказать».

У обеих женщин покатились слёзы по щекам: старушка плакала в преддверии чуда, Пятницкая плакала, осознавая, что есть такие простые и важные вещи, недоступные некоторым, которые другие совсем не ценят. Мужчина с непониманием смотрел на них.

Вика слила негативные чувства в центр Земли, вернулась в рабочее состояние, опустила на старушку божественную энергию и засвидетельствовала, как эта сила восстанавливает у той отсутствующую подвижность языка. Проблем со связками и с дыханием у женщины не было. А ещё Пятницкая увидела, как та в годовалом возрасте оказалась в доме малютки, когда из-за аварии умерли её родители, и как её удочерили в пять лет. Но как ни старались приёмные родители, важный период формирования речи, когда логопеды и психологи смогли бы помочь ребёнку, у которого отнялся язык после тяжелейшей психологический травмы, был уже упущен. Момент исцеления наступил только сейчас.

— Ви… — выдала старушка, глядя на сына.

— Мам! — ошарашенно сказал он. — Ви. Виталик. Да, Ви!

Глаза мужчины тоже наполнились слезами. Он обнял мать, не веря своим ушам.

— Ей всё равно придётся учиться говорить. Навыка нет. Мышцы не развиты. Но язык начал двигаться. Хорошо, что она слышащая. И дальше дело практики, больше не нужно ждать чуда.

— Но как?! — все ещё не понимал мужчина.

— Вера, — пожала плечами Виктория. — И молитва.

«Спасибо большое», — подумала старушка, мысленно обращаясь к Пятницкой.

«Это Бог, я лишь проводник, — ответила Вика, не произнося ни слова. — Мне пора идти, удачи вам!»

Мужчина был так обескуражен, что только кивнул на прощание, крепко держа мать за руку, чтобы та больше не потерялась.

— Провалов в памяти у неё больше не будет, — вдруг пообещала Вика, обернувшись. — Ваша мама уже нашла меня. И ей больше нет смысла теряться.

— Как нам вас отблагодарить? — вдруг опомнился мужчина.

— Поставьте свечку за моё здоровье, кажется, у меня скоро настанут нелёгкие времена, — вдруг попросила Пятницкая и пошла к метро.

Но туда она так и не дошла, а села в ближайшем кафе, взяла кофе и написала мужу:

«Милый, забери меня, не могу сама ехать. Я в ближайшем Старбаксе у ТТК. Я в прострации. Больно и одиноко. Сейчас помогла одной женщине. Не могу собраться».

«Еду», — коротко ответил Поспелов.

Пятницкая ждала его и думала, что ей очень повезло с мужем. В такие моменты он всегда был готов приехать и не задавать лишних вопросов, пока она сама не начинала рассказывать очередную историю исцеления.

***

Виктор сидел на диване и читал книгу. Он сознательно оставил Викторию наедине с её мыслями.

— Забыла тебе рассказать, — вдруг вспомнила Вика и встала с подоконника. Она вышла в коридор, вытащила из сумки небольшую чёрную коробочку и передала её Поспелову со словами: — Это подарил мне Михайлов.

— О! Вот тебе и золотой парашют к твоему уходу из банка, — одобрил Виктор, посмотрев на подарок.

— Шутить изволите? — в манере мужа спросила Вика.

— Что ещё остаётся, если я сам тебе это не додумался подарить? Да и пока глупо будет, если подарю такую вещицу, будучи безработным.

— Я хотела вернуть, но Иван не взял.

Виктор улыбнулся:

— Решила нажить себе врага?

— Если резюмировать, то именно это он и сказал мне, когда я пыталась вернуть браслет обратно, — подтвердила Пятницкая. — Но мне всё равно неудобно.

— Почему?

— Дорогой подарок.

— Не дороже денег, — бросил Виктор.

— Вижу, ты злишься? — расстроилась Вика.

— Злюсь, но не на тебя или Михайлова, а на себя, потому что сам не могу сделать такое.

— Это временно, — приободрила мужа Пятницкая.

— На этом и держусь.

— И вообще, ты же знаешь, я спокойно отношусь к украшениям.

— А вот это совсем неважно в данном контексте. Я не ищу повод расслабиться и ничего не делать. Если бы у нас была квартира, а я с лёгкостью мог бы подарить тебе пару таких побрякушек, то мне было бы спокойнее, случись вдруг что со мной.

— Даже слышать о таком не хочу! Это необоснованные страхи из-за текущей ситуации. С тобой ничего не случится, и у нас всё будет в порядке. Надеюсь, психолог, к которому ты пойдёшь, разберётся с твоими страхами.

— Хочешь виски? — вдруг спросил Виктор.

— Хочу, — кивнула Пятницкая, закрывая неприятную тему разговора.

***