На грани

Поспелов кивнул в знак согласия.

— Хорошо, — заулыбалась Тамара, радуясь такому предложению. — Кстати, принесли таблички на дверь. Сейчас покажу.

Она быстро сходила в приёмную, принесла таблички и положила их перед Виктором и Викой.

— Член правления Виктор Константинович Поспелов, — прочитала вслух Пятницкая.

Виктор лишь довольно улыбнулся.

— А шампанское у вас есть? Это повод отметить!

— Нет, — смутилась Тамара. — Не было такого распоряжения.

— Пейте кофе, ещё успеем отметить в более подходящей обстановке, — сказал Виктор. — Тома, завтра займись организацией этого. Я дам список, кого пригласить на встречу, и пожелания по месту.

— Есть! — ответила довольная Тамара, отхлёбывая кофе.

— Как в старые добрые времена, — улыбнулась Вика. — Кого ещё перетащил за собой?

— Сейчас расскажу…

***

Не успел водитель отъехать от Москва-сити, как метров через триста остановился.

— Пойдём, я покажу тебе кое-что, — сказал Виктор, помогая Виктории выйти из машины.

— Мне кажется или здесь за забором тоже стройка?

— Не кажется.

— Ты так полюбил вид из своего нового кабинета на стройку, что теперь жить без этого не можешь? Переезжаем сюда? — пошутила Вика.

— Да, милая, как раз сюда мы переедем через годик, когда этот дом достроят. Я уже забронировал квартиру на двадцать первом этаже с видом на реку. Если ты скажешь «да», то я её оплачу.

Пятницкая так расчувствовалась, что не могла вымолвить ни слова. Виктор не торопил её, лишь взял за руку и продолжил рассказывать:

— План квартиры покажу дома. Они предлагают планировку, но можно сделать свою, если мы захотим. Наймём дизайнера-проектировщика. У меня точно будет кабинет, остальное можешь решать сама.

— Мне нравится место, — наконец сказала Вика. — На работу можно будет ходить пешком.

— Да, с учётом московских пробок — это прекрасно! Ещё здесь недалеко детский парк и пруды. Есть где погулять или побегать.

— Поехали скорее домой, хочу посмотреть план квартиры.

— Конечно! Рад, что тебе понравилось.

***

Вика стояла у окна в своём кабинете и улыбалась: вид на гостиницу «Украина» и Москву-реку не переставал восхищать. Это был редкий момент, когда все дела по работе приведены в порядок и можно было расслабиться и ничего не делать до конца дня. Вике было комфортно работать лишь в банке и никого не исцелять: оставалось достаточно времени и на мужа, и на друзей, и даже на автошколу хватало. Пятницкая чувствовала себя счастливой.

Запиликал мобильный телефон. Она приняла звонок.

— Вика! Вика! Беда! — сразу закричала Тамара. — Она влетела в окно! Сорвалась и влетела! Я несла чай! Беда!

— Что случилось? Что влетело? — не успев ничего понять и испугаться, спросила Пятницкая.

— Балка! Груз сорвался с крана! — продолжала судорожно и быстро тараторить Тамара. — Она влетела в кабинет. Задела Виктора. У него кровь, Вика! Струится изо рта. Я вызвала скорую, местных врачей. Но он лежит. Я не знаю, что делать. Прям в спину! Это ужасно! Вокруг осколки. Я в ужасе! Я как-то случайно подслушала вас. Ты?! Ты… можешь? Ты можешь его исцелить?

Мир рухнул. А потом резко возник вновь, активизировав неимоверные силы внутри Вики.

— Закажи мне пропуск, я бегу к вам! — закричала Пятницкая и бросилась к двери. Но резко остановилась.

«Расстояние не важно!» — осекла она саму себя, мгновенно опустилась на пол и вошла в состояние видения.

— Только будь жив, милый. Только будь жив… — умоляла она мужа, устремляясь мыслями к источнику за чистой энергией безусловной любви.

***

Пятницкая сидела прямо на земле. Отрешённая и молчаливая.

— Время лечит, — услышала она голос матери.

— Лечит? — вздрогнула Вика. — Это лечит?! — закричала она, тыча в крест с фотографией Виктора.

— Всё лечит, — спокойно ответила Анастасия Георгиевна.

Папа подошёл к Вике, присел рядом и положил руку ей на плечо.

— А я не буду. Я больше никогда не буду лечить. Пусть Он сам исцеляет… — начала тихо Пятницкая, а потом снова сорвалась на крик, поднимая глаза к небу: — Не буду, слышишь! Как ты со мной, так и я! Не вернусь!

Вика отстранила руку отца, встала и пошла прочь, не оборачиваясь.

— К чёрту все ваши исцеления, учения, видение! К чёрту! — бросила она напоследок.

— Сколько у тебя тогда длился кризис веры? — тихо спросил Анастасию Георгиевну муж, смотря, как Вика бредёт среди могил.

— Три года, — ответила Анастасия Георгиевна.

— Может, у неё быстрее пройдёт?

— Три года… — эхом повторила она, и глаза её наполнились слезами.

А небо мгновенно посерело, затянулось тучами и заплакало мелким дождём.

Больше книг на сайте - Knigoed.net