На Грани

— Если ты отказываешься прислушиваться к голосу разума, нам с Лианой придется применить к тебе силу.

Элси вонзила ногти в дерево.

— Ты сама это выбрала. — Эми вздохнула, наклонилась и попыталась освободить ее. — О, Господь на небесах, она привязала себя к креслу. Своими же шарфами.

Она присела на корточки, чтобы развязать узел на ножках кресла, и Элси вцепилась ей в лицо. Выступила кровь. Эми ошеломленно уставилась на нее, на глазах у нее выступили слезы.

— Бабуля!

Элси подняла руки, ее костлявые пальцы скрючились, как когти.

— Оставь меня в покое!

Лиана ударила ее по левой руке, придавив ее обеими руками. Элси стала вырываться, но Эми крепко прижала ее правое запястье к подлокотнику. Элси оскалилась, пытаясь укусить, и Эми прижала левую руку к ее груди, пригвоздив ее к стулу. Элси рычала и скрежетала зубами, но не смогла дотянуться до руки Эми.

Они посмотрели друг на друга.

— И что теперь? — выдохнула Эми. — Я не могу дотянуться до узла, а если отпущу, она вцепится в нас ногтями и расцарапает до крови.

— Кенни Джо! — позвала Лиана. — Я попрошу его развязать узел, а потом мы перенесем ее вот так прямо в душ. Кенни Джо!

Хлопнула сетчатая дверь, и Кенни Джо пересек гостиную и вошел в спальню. Глифы слегка задрожали. Элси выгибалась под рукой Эми. Кенни Джо не был таким занудой, как Эми.

— Беги! — закричала она ему. — Беги!

— Ма?

— Мне надо, чтобы ты…

Первое существо вышло из-за дивана и уставилось на спину Кенни. Он повернулся и побелел, как полотно. Существо шагнуло вперед, покачиваясь на задних лапах. Кенни отшатнулся назад. Его рот широко раскрылся. Он задыхался, вырывался, судорожно глотал воздух и кричал, заставляя звенеть стекла в окнах.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

РОЗА не вспоминала о своем кофе, пока Деклан не закончил тренировку. Ее напиток уже остыл. Она встала, чтобы взять новую чашку, как раз в тот момент, когда он вошел в дверь. Кухня уменьшилась в размерах, когда он такой большой, золотой и пугающий вошел в нее. По крайней мере, на нем снова была рубашка, и это было определенно хорошо.

— Кофе? — спросила она.

Он кивнул.

— Спасибо.

Она надеялась, что он примет душ, и это вынудит его убраться из кухни. Ей бы не помешало немного остыть.

Подойдя ближе, она уловила его запах: слабый аромат сандалового дерева и очень мужской мускус, исходящий от его смуглой, скользкой от пота кожи. Нет, твердо сказала она сама себе и сделала шаг в сторону, чтобы не быть с ним рядом. Он выглядел великолепно, от него пахло наркотиком, и если бы она подошла и узнала, каков он на вкус, то одним поцелуем лишила бы себя свободы, независимости и будущего.

— Я прошу прощения за свой наряд, — сказал Деклан.

Спасибо большое… его одежда была в полном порядке. На самом деле, ей, наверное, стоит пойти и взять большой черный мешок для мусора и надеть его на него. Это определенно облегчит ей жизнь.

— Не проблема. У нас в Грани не так уж много внимания обращают на церемонии и торжественные наряды.

Его взгляд зацепился за ее униформу «Сверкающая чистота».

— А зачем ты это носишь?

— Это моя униформа. Все в компании носят ее.

— Она отвратительная.

Роза почувствовала, как у нее встают дыбом волосы. Неоново-зеленая униформа была отвратительна, но ей не понравилось, что он указал на это. Она открыла рот.

— И все же, несмотря на это, ты прекрасно выглядишь, — сказал он.

— Лестью ты ничего не добьешься, — ответила она ему.

— Это не лесть, — холодно сказал он. — Лесть требует преувеличения. Я просто констатирую факт. Ты красивая женщина, одетая в уродливый мешок неестественного цвета.

Роза уставилась на него, не зная, что и думать. Это был комплимент или оскорбление? Не в силах принять решение, она пожала плечами.

— Обычно постояльцам предлагают завтрак, — сказал он.

— Надеюсь, тебе понравятся хлопья. Это все, что у нас есть.

Она достала с полки коробку хлопьев и насыпала их в две миски.

— Я хотела поблагодарить тебя за спасение Джека. И за то, что остался с ними и испек блины.

— Я сделал то, что сделал бы любой честный человек, — сказал он.

— Тем не менее, я все еще отказываюсь уехать с тобой. — Она добавила молока и пододвинула к нему одну из мисок.

— Приму к сведению. — Он помедлил, словно решаясь на что-то. — Мальчики очень храбрые.

— Спасибо.

Она села напротив него и внимательно посмотрела на него.

— Предположим, просто ради спора, что ты выиграешь состязание. Каковы твои намерения по отношению ко мне? Меня выставят на аукцион по самой высокой цене, как дорогую корову, или ты собираешься оставить меня себе?

Его глаза потемнели.

— Кто-то пытался продать тебя с аукциона, Роза?

— Это не имеет значения.

— Имеет. Работорговля в Адрианглии запрещена. Если кто-то торгует людьми, я хочу знать об этом.

Она сузила глаза.

— И что бы ты с этим сделал?

— Заставил бы их глубоко пожалеть.

Она не сомневалась, что он сможет это сделать.

— А почему тебя это волнует?

— Это моя ответственность, как пэра королевства, убедиться, что законы Адрианглии будут соблюдены. Я отношусь к этому серьезно.

— Это все хорошо, — сказала она, — но ты так и не ответил на мой вопрос. Каковы твои намерения по отношению ко мне?