На грани

- Данил! - услышал я надтреснутый голос своей матери и посмотрел на дверь, как раз в тот момент, когда из её рук выпал картонный стаканчик с напитком и разлился на полу, а мама приложила к губам освободившиеся руки и со слезами в глазах быстро поспешила ко мне: - Боже! Как же ты нас напугал! - она сжала одной рукой мои пальцы, а второй провела по лбу, смахивая волосы, совсем, как в детстве, когда укладывала спать. 

- Всё хорошо, мам. 

- Конечно-конечно, - быстро закивала она, глотая слёзы, в попытке их сдержать. - По-другому и не могло быть. Но мы страшно переволновались, когда узнали, что тебя ранили. Дорогой, умоляю, тебе нужно пересмотреть род занятий...  

- Мам, - взглядом остановил её я от повторения пройдённого уже не единожды. - Прошу... 

- Хорошо, - неохотно кивнула она, пряча в ладошке особо громкий всхлип. - Хорошо. Главное, что ты жив. 

- Долго я был в отключке? - обратился я уже к Егору. 

- Часов восемь, - пожал он плечами. 

- Что с тем ублюдком, которого я ранил? Удалось допросить? 

- Они его сами прикончили, когда уезжали, - скривился Егор. 

- Твою мать! - сжал я кулаки и попытался сесть, но рука Егора не позволила, удерживая меня на месте. - Отпусти меня, - прорычал я. 

- Даня, - тут же охнула мать. - Тебе нужен покой! 

- А я, ведь, предлагал сковать его наручниками, - вздохнул друг. - Но меня не послушали. 

- Вы что, не понимаете? - глухо зарычал я вновь, и плевать, что мать не в курсе всех дел, да и не должна быть. - Она на пути к Заречневу. На пути к смерти. А я бездействую! 

- Что? О ком ты, дорогой? 

- Власов! - раздалось у двери, в ту же секунду вызывая во мне шквал раздражения и злости. - Нарушение за нарушением! И одно чуть не стоило тебе жизни! Хочешь, чтобы следующее стоило тебе свободы? 

Палату заполнила грузная фигура моего начальника, делая её визуально меньше. Его лицо было багровым от злости, а подбородки воинственно колыхались, словно желе, готовое сорваться с тарелки. 

- Оставьте нас, - приказал он, смотря в глаза только мне. 

Мама перевела недоумённый взгляд с него на меня. 

- Всё в порядке, мам, - кивнул я ей. - Езжай домой, отдохни. И скажи остальным, если они тоже тут, чтобы уезжали. Завтра я буду здесь, никуда не денусь. 

Появление этого меркантильного существа напомнило мне о главном - холодный рассудок и прямой расчёт. 

- Х-хорошо, - продолжая прибывать в недоумении, кивнула мама и наклонилась поцеловать меня в щёку: - Не делай глупостей, ладно? 

- С глупостями покончено, - твёрдо кивнул я ей. 

- Выздоравливай, друг, - подмигнул мне Егор. - А я вернусь к делам. Звони, если что-то понадобится. 

Как только мы остались одни, Уваров навалился на изножье моей кровати, обхватывая толстыми пальцами железную перекладину и выдавил из себя подобие улыбки: 

 - Рад, что всё обошлось и ты жив. Но дело закрыто. Ты не справился с заданием, такое бывает, главное, что сильно не пострадал. Теперь её судьба в руках того отдела, которое выдвинуло обвинение против Заречнева. Ты, кстати, не имеешь права разглашать подробности дела всем подряд, - он маетно вздохнул и отошёл к окну, за которым заходило солнце. - Я знал сразу, что не стоит соглашаться принимать у себя эту программу... Слишком крутого противника они себе выбрали. Заречнев... Он бы её нашёл, держи мы её даже в бункере. Не по зубам он им... Никому не по зубам. Ну да ладно, - он обернулся и вновь посмотрел мне в глаза: - Не вини себя и поправляйся. Набирайся сил и после выздоровления жду тебя с рапортом о сегодняшних событиях. И очень прошу - брось идею приписать сюда Славского. Я устал выслушивать выговоры по этому вопросу, - он снова вздохнул и устало потёр глаза. - Ладно, Власов, отдыхай и помни, что ты сделал всё от себя зависящее и любые следующие попытки вмешаться в её дело могут закончится чревато. Вплоть до лишения погон или того хуже - ареста. Ты меня услышал? 

- Услышал, - холодно ответил я. 

- Вот и отлично, - снова попытался улыбнуться он и направился в выходу. - Скорейшего выздоровления. 

- И вам не хворать. 

Козлина. Запах денег напрочь выбил из него способность видеть очевидное. Или его до такой степени запугали лишением насиженного и тёплого местечка, что он наотрез отказывается смотреть правде в глаза? Впрочем, плевать. Обойдусь без помощи. Просто необходимо хорошенько подумать - как. 

Я попытался встать, чтобы оценить свои силы и тут же свалился обратно от головокружения и под истошное верещание ворвавшейся в палату медсестры. Дерьмо. Так дело не пойдёт. 

- Вам нужно отдыхать! Всего несколько часов после операции! Ох, уж эти мужчины, не способные спокойно лежать! Спасть, спать и спать! А я вам помогу! - бросила она на меня угрожающий взгляд и начала крутить колёсико на прозрачном проводке моей капельницы. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Нет! - успел крикнуть я, чувствуя пелену, обволакивающую моё сознание. - Мне нельзя спать...