На грани человечности

   Может, и правильней всего сейчас - предаваться отвлечённым размышлизмам, вполуха внимая беседе друзей-приятелей. Даже не беседе - болтовне. Даже не похвальбы ради - для разговора. Прекрасно понимают все трое: не стал бы брат Миста, любитель розыгрышей, расплетать косы у пиратки-сарнийки, сговорчивой подруги на ночь. (А где вы видели сарнийцев - да несговорчивых?!) Балагур Миста, но уж не самоубийца. И личина шута скрывает вполне ясный, здравый ум, и даже научного склада.

   Иначе не числился бы брат Миста в учениках Одольдо.

   Всхрапнул, нетерпеливо перебрал ногами под седлом местный верховой зверь. Лошадь, не лошадь - единорог. Просто единорог, гнедой, с чёрной гривой и длинным костяным рогом во лбу. Что для Земли - сказка, то для Элкорна - обыденность. Стройная и сильная, хорошо выезженная, надёжная обыденность - под седлом землянки-наблюдательницы. Верный друг-помощник, и в пути, и в бою, и на охоте, раз уж угораздило. С непритязательным, по здешним меркам, именем - Тэнграл, что значит - Черногривый.

   Вот на Земле - в Античные времена - Черногривым именовался некий морской бог... Впрочем, что подопечным до древних языческих богов, изрядно подзабытых и опекунами?

   - Вайрика! - Это Эрихью. (Голос - сияющий, как полновесный золотой ардан). - Согласись, хорошо мы сделали, что выбрались. Потеха обещает быть знатной, верно?

   - Верно.

   Очень землянка надеялась, что её согласие прозвучало чистосердечно, не вымученно. Для пользы дела! - вечная присказка Наставницы Вахишты. Кроме того, не обижать же любимого.

   - Жаль, нет у тебя ловчих туранов. - Ответ, похоже, вполне Эрихью удовлетворил. Смотрел он чуть сочувственно, похлопывал своего скакуна по крупу древком лёгкого охотничьего копья. - Впрочем, дело поправимое. В цепи держись ко мне поближе. Свора у меня неплохая.

   - Справедливости ради - не чета батюшкиной, - поддразнил-осадил брат Миста.

   - Ну-у... накажи меня Единый, если батюшкины тураны не дадут фору королевским!

   - Королеву охоты разумеешь, или короля Льюра? - уточнил въедливый Миста.

   - Обоих разом!

   Смех в два голоса взвился в низко нависшее, рукой подать, небо, - и сбит был, как птица влёт, хрипловатым трубным рёвом. Дунув в рог последний раз, отец Одольдо пристроил его на поясе и принялся неторопливо спускаться с холма. Призрак в тумане, словно обретающий плоть и кровь по мере приближения. Вернее, два призрака: человек и зверь. Батюшка и скакун его, статный, породистый, ослепительно-белый - до алмазного, до серебряного! - даже сквозь клубящуюся мглу. Такой единорог даже на Элкорне - чудо, не обыденность. И имя чуду: Роэлин - Алмаз.

   Какое-то время Суламифь просто любовалась: красотой, гармонией. Стройностью скакуна - и стройностью всадника; роскошной серебряной шевелюрой батюшки - и такой же гривой единорога. Даром что преподобному под шестьдесят уже, возраст более чем солидный для докосмического - в седле Одольдо держался легко, как юноша. И до сих пор - первый меч ордена, что значит - один из первых мечей королевства, да пожалуй, и всего материка.

   И, несомненно, учёный - один из ведущих на своей планете, в свою эпоху. Вот-вот вступит Льюр из Тёмного Средневековья в бурный и парадоксальный Ренессанс, и отец Одольдо вполне может послужить провозвестником грядущего. Разносторонняя личность: философ и астроном, лекарь и зодчий, математик и алхимик, поэт и дипломат. При всём при том, охотно разделяет одну из краеугольных истин Конфедерации: мера всякой науки есть счастье Человечества.

   Опередивший Время, несомненный и бесспорный. В этом с наблюдательницей солидарны и Академия Прогресса, и Совет Чести и Права, и каждый гражданин Конфедерации.

   Столь редкостная здесь - гармония здорового тела со здоровым духом.

   - Дети мои, приветствую вас. - Одольдо натянул поводья, поравнявшись с молодыми людьми. - Да пребудет Единый с вами, и да хранят вас Пророки Его, и да обережёт вас Священное Пламя от бедствий всяческих.

   Привычно простёр руку преподобный отец; и оба сына его послушных склонились под благословение. Следовало бы и Суламифи последовать их примеру. Но лишь улыбнулась она и кивнула дружески. Как равная - равному.

   - Благословенна будь и сия забава, истых воинов достойная. Пусть и клеймят её как богомерзкую. - С симпатией Одольдо взглянул на землянку. - Особо рад я видеть здесь тебя, дочь моя.

   - Я убедил, - заявил Эрихью с гордостью.

   Чуть печальным взглядом ответила обоим наблюдательница. Всё ж Опередивший Время - ещё не урождённый конфедерат. Всякий титанизм имеет свою "обратную сторону", как справедливо заметил учёный-культуролог докосмической Земли. Вот, не угодно ли - отец Одольдо: любит охоту со страстью настоящего аристократа Тёмных Веков. Охоту ради забавы, но не ради пропитания. В юности же не гнушался и во Святую Землю войной ходить, и в наёмниках служить. И ныне грешен, преподобный: изрядный гурман, немного сибарит и отчасти волокита.

   Невелики прегрешения, впрочем. Сравнительно с преступленьями иных тиранов против своего народа, иных дельцов - против своей планеты.