На грани человечности

   Как долго простояла она, оцепенев, слыша лишь робкую перекличку пичуг? Вдруг нахлынули топот копыт, перезвон сбруи, негромкая беседа. Бок о бок показались из тумана отец Одольдо и Лафима Тайлемская. Старый всадник - и молодая всадница; белоснежный единорог - и чёрный как смоль. Конец охоте?

   Голоса казались приглушёнными и - траурными какими-то.

   - Скакун сестры Вайрики, - отчётливо услышала Суламифь слова Одольдо. - Неужто, не приведи Единый, и с нею непоправимое?

   - Сестра Вайрика! - окликнула леди Лафима.

   - Здесь она... жива-здорова, хвала святому Эрихью.

   Одольдо спешился - Лафима подхватила поводья Роэлина, - торопливо подошёл; только теперь, разжав пальцы на амулете, коснулся руки землянки.

   - На тебе кровь, дитя моё. Ты ранена?

   - Пустяки...

   Наскоро Суламифь навела первую иллюзию, что пришла на ум: разодранный на плече рукав, ссадина на шее. Незачем самой порождать слухи о собственной неуязвимости... Взглянула испытующе.

   - Вы встревожены, отче, чем-то помимо моей раны.

   - Убита Герана. - Лафима, приблизясь, спрыгивала с седла.

   Скрипнув зубами, Суламифь оперлась на руку Одольдо. Следовало предвидеть возможность несчастных случаев. И телепортироваться пораньше; и уже на безопасном удалении разбираться с морально-этическими проблемами, да заодно контролировать события, но не быть безвольно подхваченной ими.

   - Может статься, только изувечена? - Надежда прозвучала слабо.

   - Сказано в Писании: "Тому не пробудиться, в ком угасла жизнь", - тихо возразил Одольдо. - Увы, и ты не всесильно, чудотворица. Изведавшие ярость антилопы кадэру - не жильцы.

   Осторожное прикосновение - к мыслям Одольдо, Лафимы. Один на двоих образ: растоптанное, растерзанное тело, раскроенный череп. Останки, в которых нет уже бесшабашной сестры Гераны.

   Однозначно летальный исход - даже для медицины Конфедерации.

   И, пожалуй, даже - для владеющего Силой, пусть и уровня Старейшины.

   Смерть без малейшего смысла. Не ради пропитания, но ради забавы.

   Увы, именно такие, и только такие, доминируют у докосмических.

   - Я убила её. Ту антилопу кадэру, - сообщила для чего-то Лафима.

   - Но лучшая добыча на сегодня, несомненно, у Вайрики. - Одольдо указал на колоссальную тушу; и кивнула Лафима.

   А Суламифь - лишь взглянула недоумённо. Добыча? Вот как? Правдами или неправдами, желая того или нет, - но быть ей сегодня королевой охоты. Весь нынешний день - сплошь ошибка; и она - героиня дня сего. Не пора ли - поверить в неподвластность судьбы воле конфедерата? Или просто место такое особое - средневековый Элкорн?

   На тропу песчаным самумом выметнулся Эрихью, ссыпался наземь едва не на ходу, рассмеялся торжествующе.

   - Знатная добыча, Вайрика... - И осёкся.

   - Помоги ей, - велел Одольдо.

   - Гигантский реллем не продаёт жизнь дёшево. - Оставив своего единорога, Эрихью подхватил поводья слонявшегося вокруг Тэнграла.

   Леди Лафима сняла с пальца перстень с крупным рубином. Он был надет прямо поверх кожаной перчатки. Улыбнулась - без тени неприязни.

   - Он ваш по праву, сестра Вайрика, в миру фер Ламбет. Нынче же святой отец посвятит вас в королевы охоты. Возьмите, отче.

   - Что же, леди? неужто вы не украсите наш пир своим присутствием? - Принимая у Лафимы перстень, Одольдо смотрел ей в глаза - с тревогой, с надеждой, не таясь. Но в ответ - лишь резкое движенье головой.

   - Вернусь домой, пожалуй. Нужно порою и честь знать.

   Эрихью подвёл Тэнграла к Суламифи. И, лишь садясь в седло, она отметила: лес давно перестал быть тихим. Перекликались охотники и егеря, взлаивали тураны, стучали копыта; беглое сканирование выявило настроения весьма приподнятые.

   Ибо охота удалась как нельзя лучше, а жизнь человека, честь конфедерата - какие пустяки, мелочи, мимолётности.

   История шагала своим путём - по трупам: людей, надежд, убеждений. Как и надлежит Истории.

***

   - Да здравствует королева осенней охоты, сестра Вайрика!

   Отец Одольдо, галантно склонившись к руке Суламифи, свершил ритуал посвящения. Перстень оказался великоват, а церемония в целом напомнила обряд венчания на докосмической Земле. Впрочем, у элкорнских - льюрских - новобрачных нет обычая обмениваться кольцами.

   Единым порывом взметнулись вверх драгоценные чаши, щедро наполненные винами из знаменитых эрихьюанских погребов.

   - Слава! слава! слава! - с воодушевлением проревели десятки лужёных глоток.

   Хозяева и гости разместились за необозримым столом, не страдая от тесноты. Трапезная походила на королевскую пиршественную залу: святые братья и от века не стеснялись в средствах, при отце Одольдо же тем паче. Посуда на столе, лепные украшения на стенах, светильники с сиргентским благовонным маслом - всё изобличало изысканные вкусы нынешного главы ордена.

   Как встарь, весело гудело пламя в грандиозном камине - в таком только небольшие транспортные механизмы запекать, вроде двухместных флайеров, подумалось землянке. И уж полный простор для убиенного королевой охоты "вепря огромадного".