На грани доверия. Книга третья

— Правда жизни, — она потихоньку стала приходить в себя. Перед ней сидел всё тот же Данилевский, которого она всегда «покусывала», а ему нравилось.

— Так ты собираешься мне вернуть очки или решила оставить себе на память? — совершенно серьёзно спросил он.

— Вот ещё, нужны они мне! Конечно, верну.

— Жду, — он протянул руку.

— Они дома, — Мира нахмурилась.

— Тогда поедем за ними домой. Я на больничном, у меня вагон времени, — он откинулся на спинку сиденья, положил ногу на ногу. — Заодно поздороваюсь с Беней, давно его не видел.

— А с чего ты решил, что я тебя приглашу домой? — Мира повернулась к Данилевскому и теперь уже открыто посмотрела ему в глаза. Тайка, кажется, была права — есть в нём что-то такое, есть. Изюминка, как она выразилась. И что-то ещё вещала про породу, хотя он сам утверждал, что не может быть принцем, что нет у него «голубой» крови. Ох, лукавил, есть в нём толика аристократизма.

— Ну, хотя бы потому, что ты ко мне неравнодушна, — не задумываясь, выдал он.

— Я к тебе неравнодушна?! — возмутилась так громко, что мужчина, до этого внимательно рассматривающий карту метро, обернулся и удивлённо посмотрел на Миру.

— Да, а сейчас ты крикнула так, что об этом знает уже половина вагона. Нет, ну если ты хочешь огласки, пожалуйста, я не против, — Данилевский пожал плечами.

— Иди к своей длинноногой мымре, вот она точно к тебе неравнодушна, — Мира отвернулась от него.

— А кто у нас длинноногая мымра? И почему я должен к ней идти? — поинтересовался Дима. — Длинноногая мымра… — он задумался, — интересно, которая из них?

— Ты ещё и бабник, — Мира запыхтела. — Не пойму, зачем я тогда на Сухаревке я пошла с тобой на свидание.

— Это было не свидание, — он уточнил, — ты сама так сказала, — тут же добавил.

— Хорошо, пусть не свидание, но пошла же. И слушала тебя.

— Тебе было интересно, я видел.

— А что ты ещё видел? — Мира сверкнула глазами.

— Тебе было приятно моё общество, ты согласилась с моими доводами, а потом с удовольствием уплетала ужин в «Шоколаднице».

— Ну да, ты же водишь туда всех подряд, — парировала Мира, — хотя, нет, длинноногая мымра туда не пойдёт. Ей ресторан класса люкс подавай. С такой тачкой у неё всё люксовое.

— С какой тачкой? — опять поймал её на слове Данилевский.

— Дорогой и вычурной, дурацкого красного цвета! Как и сама она вся из себя, каблуки по самые уши, ноги как палки. И вцепилась в тебя мёртвой хваткой. А потом вы пошли в ювелирный магазин, чтобы выбрать обручальные кольца, — выпалила Мира и перевела дух.

— И что всё это значит? — Данилевский вытаращил на неё глаза.

— А то и значит.

— Исчерпывающий ответ, — с иронией заметил он. Мира не смотрела на него. — Мне кажется, или ты, правда, ревнуешь? — Данилевский придвинулся ближе.

— Вовсе я не ревную, — пробормотала Мира.

— Тогда к чему вся эта тирада?

— Потому что, потому… — она прятала глаза, — да, я ревную! Мне было неприятно видеть тебя с другой девушкой.

— Почему?

— Потому что ты мне нравишься, чёрт возьми! И даже очень, — она вздохнула. Вот и призналась.

Данилевский взял её руку и поднёс к своим губам.

— Я видел тебя вчера на Сухаревской. Потом в торговом центре. Длинноногая, как ты выразилась, мымра — моя двоюродная сестра Вероника, а в ювелирном мы выбирали не кольца, а смотрели ей подвеску, там был эксклюзивный заказ. По поводу вычурной красной тачки — да, Ника любит подобное, это её стиль, её вызов. Вот и все объяснения.

— Все?

— Да, все.

— Значит, у тебя нет невесты?

— Нет, пока нет, но надеюсь, что скоро будет, — он улыбнулся, — у неё редкое, но очень красивое имя — Мира. Моя нежность, моя душа.

— Дима… — Мира покраснела, опустила глаза.

— Когда мы выйдем на перрон твоей станции, я тебя поцелую, — с серьёзным видом добавил он.

Двери поезда закрылись, на перроне стояла пара, они обнимались и целовались. Правда, его рука была в гипсе, но это обстоятельство нисколько им не мешало.

Глава 64

— Евгений Борисович, кажется, у нас есть пальчики, — эксперт подошёл к Турчанинову, — правда, смазанные, но думаю, хватит, чтобы пробить по базе.

— Хорошо, Витя, продолжай, — следователь повернулся к домработнице, — Елена, — посмотрел в записи, — Степановна, давайте всё сначала и по порядку? — сказал он, стараясь придать голосу мягкость, старушка никак не могла собраться с мыслями. Теребила в руках платок и отвечала невпопад. — Вы проснулись от того, что услышали шум, так?

— Да, я же на ночь выпила снотворное, поэтому заснула крепко. Эх, мне бы пораньше подоспеть, — она всхлипнула, — Машенька была одна против этих подонков.

— Ничем вы бы не помогли, ещё бы сами пострадали, — следователь стал тереть переносицу, с вечера разболелась голова — таблетка не помогла. Сейчас бы полежать в тёплой постели, а не сидеть посреди ночи в ограбленной квартире, где ещё пострадала и хозяйка дома. Хорошо, что жива, хотя и в тяжёлом состоянии. — Сколько было грабителей, говорите?

— Я их не видела, но Маша успела сказать, что двое.