На грани мировой войны. Инцидент «Пуэбло»

Северная Корея могла бы немедленно атаковать войска южан двенадцатью мотострелковыми дивизиями и одной бригадой, вплотную придвинутыми к Демилитаризованной зоне. Более масштабное наступление силами 20–22 дивизий (из общего числа 25) при поддержке до 500 боевых реактивных самолетов потребовало бы от корейцев некоторой непродолжительной подготовки. Численное превосходство над ВВС Республики Корея аналитики определили как «существенное» — как минимум двойное. Все северокорейские истребители МиГ-21, МиГ-19, МиГ-17 и большинство фронтовых реактивных бомбардировщиков Ил-28 были рассредоточены в оборудованных природных пещерах и бетонных капонирах, как и запасы авиационного горючего. Воздушные силы южан насчитывали 203 самолета. Горючее, радиолокаторы, узлы связи и прочая инфраструктура не имели капитальных укрытий и стали бы легкой добычей в случае нападения — так же 150 американских самолетов, базировавшихся в Южной Корее. Уязвимость летных полей позволила рассчитать ожидаемые потери: 70 самолетов были бы уничтожены при первом авиационном налете северных корейцев, еще 110 — при втором.

Между тем широкое освещение в прессе работы Следственной комиссии делало свое дело. На фоне сотен гробов из Вьетнама 82 выживших в нечеловеческих условиях азиатского плена однозначно выглядели в глазах нации героями, а дознаватели — упрямыми мучителями хороших парней.

Кого могли оставить равнодушным такие, например, откровения Бучера:

— Мне предложили две минуты на размышление: подписать документ или меня расстреляют. Мне приказали стать на колени на полу, и я стоял на коленях, как сейчас, — пальцы Бучера стучали по полированной дубовой панели, — упершись лицом в стену. Я знал, что это худшая из пыток — заставить ждать выстрела. И я ждал. Ровно две минуты.

Повисла пауза.

— Коммандер, вам угодно прерваться на это время? — спросил адмирал Бовен.

Бучер залпом выпил стакан воды.

— Сэр, я бы рад этого попросить, если имею право… — Бучер вытер лоб и выпил еще один полный стакан. — Но я все-таки закончу. Две минуты, которые я простоял на коленях, я повторял единственную фразу: «Я люблю тебя, Роза», и это сохранило мне разум в ожидании смерти.

Бучера охватила нервная дрожь, к нему направился врач, капитан Ренсом Артур. Адмиралы поднялись из-за стола и вышли из зала. Кэптен Ньюсом с удовольствием поспешил бы следом, но он не смел разрушить эту драму момента истины — репортеры растерзали бы его.

— Раздался выстрел, — продолжал Бучер. — Полковник сказал: «Добейте этого сукина сына камнями, раз вышла осечка». Ноя уже понял, что со мной играют… Но корейцы тоже поняли, что их намерения разгаданы. Тогда они сказали, что будут расстреливать моряков, и начнут с самого молодого, если я не подпишу. Я не был готов смотреть, как будут убивать моих парней. И я согласился подписать заявление.

Увидев, что Бучер покинул свидетельское место, Энсин Харрис вошел в зал и положил записку на стол перед своим командиром. «Дорогой капитан, мы тут все вместе собрались неподалеку и предлагаем отметить это дело. Мерзавцы Бучера».

— Их преданность друг другу была замечательной, — сказал один адмирал об экипаже. — Это смягчает любые другие суждения о них.

С 20 января 1969 года трибунал заседал более 200 часов и заслушал 140 свидетелей (71 — в открытом заседании). Протоколы допросов насчитывали 3392 страницы. Адмиралы вылетали в Норфолк, штат Вирджиния, чтобы проинспектировать однотипное судно «Палм Бич». Но они не открыли новых «фактов и обстоятельств». На практике полномочия Следственной комиссии оказались намного скромнее, чем прокламировалось. Многие свидетели просто проигнорировали ее вызовы. Так и не удалось допросить официальных лиц судоверфи в Бремертоне, командующего вспомогательных сил Тихоокеанского флота США контр-адмирала Эдвина Хупера с Гавайских островов и бывшего командующего Тихоокеанским флотом полного адмирала Гранта Шарпа. Шарп вышел отставку и проживал в Сан-Диего, переехать на противоположную сторону залива в Коронадо он просто не захотел. Не удалось допросить ни одного представителя Агентства национальной безопасности, военной разведки, Объединенного комитета начальников штабов.

— Эти органы вне моей досягаемости, — жаловался журналистам адмирал Боуэн. — У меня нет полномочий допросить целиком правительство Соединенных Штатов.

Тем временем пресса начала показывать зубы. Характерная публикация начала февраля 1969 года — язвительная реплика прославленного фельетониста Арта Бухвальда: «Военно-морское шоу: миссия невыполнима»:

«— Коммандер, есть замечательное назначение ДЛЯ вас.

— Да, сэр, что это за должность?

— Флот хочет, чтобы вы приняли под командование корабль, пошли на нем к реке Янцзы, промерили речной фарватер и взяли образцы грунта. Мы снабдим вас самым современным и совершенно секретным оборудованием для этой миссии.

— Это замечательно, сэр. Какой корабль я получаю для выполнения этой задачи?

— Мы переделали траулер ДЛЯ ловли сардин в боевой корабль. Это будет корабль самого высокого класса, и любой офицер был бы горд командовать им.