На грани развода. Вернуть любовь

– Да не было у меня никого! – бросает со злостью, морщась. – Ты помешалась! Я тебе сказал, как есть. Но ты не веришь. Придумала что-то и не сходишь с этой дорожки. Я уже не знаю, как тебе объяснить. Думаю, и правда нам стоит пожить отдельно. Хотя бы несколько дней. Тогда ты остынешь и сможешь выслушать меня. Я женился на нормальной адекватной женщине с твердыми устоями, думал, что у нас общие семейные ценности. А тебе стало меня мало, да?

– Семейные, Глеб, вот в чем дело, – пытаюсь донести до него, но понимаю, что смысла в этом нет. – Только для меня семья – это еще и дети. А ты… К черту! Не собираюсь объясняться! Ты просто прикрываешься своими якобы устоями, а сам в это время крутишь роман на стороне! Кто она, Глеб? Твоя секретарша с длинными ногами? С ней ты заделал ребенка на стороне?

Делаю этот выпад в надежде, что он признается. Столько слов! Но он никак не прогибается, убеждая меня, что я придумала измену! Сейчас мне окончательно становится ясно – он держит меня за идиотку. И он своими словами это только подтверждает.

– Я не изменял тебе, дура, как ты не поймешь? У тебя мозги набекрень, что ли, съехали? Не слышишь ничего из того, что я говорю, – психует и лупит кулаком по шкафу.

Гляжу и понимаю, что на белой дверце от удара образовалась трещина. Вот точно так же раскололся наш брак, его уже не починишь. Глеб все испортил, как он мог?

Слабым голосом выдавливаю наконец, едва отдышавшись от волнения:

– Можешь разговаривать со стенами. Я ухожу. Ты представляешь для меня опасность. Ты заставляешь меня избавиться от ребенка. Я использую эти документы и обращусь в полицию, чтобы тебе запретили ко мне приближаться.

– Так ты все перевернула, Ксюша, да? – говорит он пугающе тихим голосом. У меня холодные мурашки бегут по позвоночнику и страх забирается под кожу. – Выставляешь меня извергом и мерзавцем. Тогда завершу твой образ, так сказать, для полноты картины! Нет, я не изменял тебе, я люблю тебя и хочу сохранить наш брак, но мне противна сама мысль, что ты предала нашу договоренность и тайком забеременела.

– Тайком? Ах тайком?! – едва сдерживая ярость, смотрю на него раненой волчицей. – Ты опять?! Я же объясняла! Я забыла принять чертову таблетку из-за нервов! Когда увидела тебя с другой женщиной. В нашем любимом ресторане. Кто она, Глеб? Кто?

Он молчит, опустив взгляд, и я жду, что станет снова отрицать очевидное, но Глеб, мой Глеб, вдруг поднимает голову, и в его глазах я вижу приговор. Нашему браку. Нашей любви. Нашему будущему. Ведь надежда еще оставалась, я так хотела поверить ему!

В тишине спальни раздаются роковые слова, делящие нашу жизнь на до и после:

– Она просто деловой партнер. Ты все неправильно поняла, Ксюш. И я тебе про это говорил.

Я знаю, что он врет. Вижу. И это точно конец.

В моих руках по-прежнему телефон с доказательством его измены.

Я могу кинуть ему в лицо аппарат и заставить прочитать СМС. Тогда в его глазах точно появится чувство вины. Хотя… Кажется, я совсем не знала своего мужа. Скорее всего, он и тут найдет способ меня обвинить. Перекрутит слова, перевернет, извернется, как уж на сковородке. И не признает наличие другой женщины.

– Может быть, я действительно неправильно поняла все, что с нами происходит. Не приближайся ко мне, Глеб, не звони. Я ухожу от тебя. И не на несколько дней. А навсегда. К счастью, нам даже не придется встречаться. Я сама разберусь с ребенком.

Меня трясет, когда я говорю фразы, настолько ужасающие по своей силе, что мне кажется, меня сметет от них смерчем. Не знаю, каким образом я держусь и не падаю. Не знаю, как я выдерживаю все, что со мной творится сейчас и что я буду делать дальше. Мне просто хочется, чтобы Глеб ушел. Немедленно. Я пострадавшая сторона, поэтому вещи должен собрать он.

– Ты успокоишься и передумаешь, Ксюша, – говорит он тихо, даже не собирая вещи. Зачем? Если необходимый набор у него есть в чемодане. А может, в другом доме его привечает вторая жена. Мне хочется одновременно плакать и смеяться. Я в одном шаге от истерики и хочу, чтобы он прямо сейчас убрался. От истеричного визга останавливает только невероятная сила воли.

– Блондиночка, – снова тянется он ко мне, но я дергаюсь, как от удара электрического тока. – Когда мы поговорим? Я позвоню. Нам нужно обсудить кое-что важное по поводу ребенка. Я бы сейчас ушел и оставил тебя в покое, но я боюсь упустить время.

– Что? Какое еще время? О чем ты? – спрашиваю растерянно.

– Я сам узнал недавно, – сбивчиво рассказывает он. – Это все очень трудно… Перепуталось… Моя мать, черт… Вообще не с того начал.

– Глеб, что твоя мать? При чем тут она? – мотаю головой, не понимая, к чему он ведет этот разговор.

– Ксюша, я не могу дать тебе ребенка. Полноценного здорового ребенка.

– Что? – снова туплю я, не понимая, как реагировать.

– Ты уже сделала из меня монстра достаточно, и я не спорю, что в последнее время наши отношения очень напряженные, но здесь… Здесь моей вины нет. Это генетика, Ксюша, и результаты скрининга и тестов меня не удивили.