На грани выживания

Утром они потратили несколько часов на расчистку бейсбольного поля средней школы, чтобы создать общественный огород для овощей, пригодных к выращиванию в прохладную погоду, таких как картофель, лук и морковь. В недавно построенных теплицах они сажали кабачки, огурцы, помидоры и шпинат, пока их ногти не стали черными от грязи.

По указанию Молли они также посадили в стаканчики семена болгарского перца, брокколи и цветной капусты, которые в мае и июне пересадят в открытый грунт.

Что касается унылой рыбалки, то все, что они поймали, это два мерзких сома и одного скудного окуня.

Квинн подняла бинокль к глазам и осмотрела обрыв над ними. Высокие коричневые деревья царапали серое небо. Необычные причалы усеивали берег реки, крутые деревянные лестницы вели к экстравагантным домам с террасами во всю длину и окнами в пол.

Многие из этих особняков служили вторыми или третьими домами для отдыха богачей из Чикаго и Детройта, которые приезжали сюда летом и по выходным, а зимой дома пустовали.

Теперь большинство окон были разбиты, на стенах красовались граффити. Причудливая мебель захламляла задние лужайки, мебель для патио валялась погнутая и сломанная.

На некогда ухоженных газонах разбросана одежда — блузки и майки зацепились за перила террасы, наволочки валялись на лестнице, брюки, шорты и полотенца зацепились за ветки деревьев и ухоженные кусты.

Женский белый бюстгальтер развевался на ветру, как флаг.

По позвоночнику Квинн поползли ледяные мурашки, поднимая волосы на шее. Одно дело — рыться в вещах по необходимости, но тут совсем другое.

Казалось, что это осквернение — разрушение ради разрушения.

— Кто мог сделать что-то подобное? — спросила Уитни после того, как Квинн передала ей бинокль. На ней сегодня свободные джинсы, высокие ботинки и ярко-фиолетовая куртка, которая контрастировала с бледной кожей и впалыми глазами.

Три месяца назад Уитни была жизнерадостной болельщицей, королевой бала в школе Фолл-Крик, всегда одетой по высшему разряду. Той девушки уже давно не осталось.

Теперь она замкнулась в себе, переживала горе и страх — стала тенью себя прежней.

Да и Квинн тоже.

Они все изменились.

Некоторые не в лучшую сторону.

Джонас пожал плечами.

— Кто знает? Лишь бы они не посмели прийти в Фолл-Крик.

— Нам пора возвращаться, — с тревогой сказала Уитни. — Мне не по себе. Мы не должны забираться так далеко.

Джонас натянул свою пустую леску и вздохнул.

— Все равно ничего не клюет.

Они еще не успели развернуться, когда до них донесся звук голосов. Запах дыма от костра разносился по ветру.

Квинн напряглась, когда они с Джонасом обменялись настороженными взглядами.

У Джонаса при себе было охотничье ружье, у нее — пистолет и рогатка. Они могли защитить себя.

Рыбацкая лодка обогнула изгиб реки, и между тонкими безлистными деревьями появилась группа из дюжины человек, сгрудившихся вокруг костра у кромки воды.

Несколько срубленных бревен, покрытых одеялами, обеспечивали сидячие места, вместе с несколькими потрепанными походными стульями. Мусор, пустые бутылки и банки из-под пива захламляли грязную, утоптанную поляну.

Укромное место активно использовалось.

Несколько парней повернулись лицом к ним, когда лодка подплыла ближе. Они стояли у кромки воды, метая камни. Она узнала их бордовые с золотом куртки «росомах». Старшеклассники из Фолл-Крик.

Один из них бросил камень, слишком большой для метания. Булыжник пролетел по воздуху, едва не задев Уитни. Вода забрызгала корпус лодки, когда камень опустился на дно реки.

— Осторожно! — воскликнул Джонас.

Подростки засмеялись и подняли свои кружки и стаканы. Несколько человек улюлюкали и помахали Джонасу.

— Возьмите нас!

— Покатайте на лодке!

— Куда пропал, приятель?

— Ты больше не хочешь с нами тусоваться?

Две девушки поднялись со своих бревенчатых сидений и уставились на маленькую лодку, устремив взгляды на Уитни и Квинн. Их скулы заострились как стекло, глаза стали огромными на исхудавших лицах, дизайнерские джинсы испачкались и болтались на бедрах.

Популярные девочки в школе всегда соревновались в том, кто из них самая худая, как будто достижение худобы с бобовый стебель считалось воплощением человеческих достижений.

Ну, теперь они исполнили свое желание. Довольны ли они наконец? Или хотели есть, как Квинн, и их желудки походили на сморщенные ямы, грызущие сами себя?

Наверное, голоднее, решила она. Благодаря бабушкиной предусмотрительности Квинн по-прежнему ела два раза в день. Хотя еда служила источником энергии, а не удовольствия.

При мысли о чизбургерах, картофельных чипсах и мятном мороженом с шоколадной крошкой у нее пересохло во рту.

— Вам не следует уходить так далеко! — Уитни крикнула над водой. — Это опасно!

Одна девушка усмехнулась.

— Очень опасно. Берегись этих черепах. О нет! Вдруг на нас упадет ветка дерева!

Квинн показала им средний палец.

Несколько парней засмеялись и ответили тем же. Парочка других бросила еще камней, и один с глухим лязгом ударился о корму.

Джонас выругался, направляя лодку дальше от берега и с линии огня.

— Какого черта, чувак!