На грани вызова

В общем, я с энтузиазмом этим воспользовалась. И дело пошло в разы быстрее. Правда, в конце дня пришлось на всех листах дорисовать каракулей, чтобы рисунки не выглядели осмысленными. Утащить сумела только один, на котором запечатлела самый удачный вариант схемы, – так хотелось хоть что-то иметь вещественное! Постаралась припрятать понадежнее, чтобы даже Таш не нашел и не увидел. В корсаж. А потом перепрятала, благо нижнее белье у рарков имелось.

Сегодня везение закончилось. Хотя, возможно, это я перестаралась, когда извела всю «бумагу». И потому, посчитав меня излишне расточительной, дагон после завтрака оставил нас с Ташем гулять в парке, не пригласив в игровую комнату повторно. Вот странно, детей у него нет, и жены нет, и даже любовницы, а комната с игрушками, шариками, качалками, столиком для рисования и прочими детскими радостями – есть. Может, это была когда-то его комната?

Почувствовав чей-то взгляд, невольно оглянулась. Успела заметить, как мужской силуэт отступил от окна на первом этаже. Наблюдает. Сказал, что у него дела, а сам за мной следит. Интересно бы знать почему. Вроде я себя осторожно вела: молчала, одеваться старалась не слишком вызывающе, каблуки больше не носила, чтобы устойчивость сохранять. Я даже с Ташем разговаривала только в комнате – он сказал, что это безопасно и прослушки нет. Убежденность в его голосе была запредельная, а на мой вопрос: «Как он может быть в этом уверен?» мохнатый ворчун, неведомым образом совместив высказывания рарков и землян, выдал: «Много будешь знать, остроухой станешь». Я похихикала и лишь руками развела на возмущенное: «Что такого смешного я сказал?!» Объяснить шошу причину веселости, увы, было нереально.

К счастью, Таш не обиделся. Замер и зажмурился, сыто облизываясь. Наверняка в этот момент шло от меня что-то питательно-вкусное. И я была этому рада. Пусть хоть энергию эмоций получает, раз я не могу благодарить его словами за заботу! Ведь при всей ворчливости друг он замечательный! И, я уверена, для своего хозяина он был таким же. Пусть мне не довелось увидеть, как они общаются.

Ньевор… Как же мне его не хватает. Резкого, непредсказуемого, упертого, на первый взгляд совсем не привлекательного, зато умного! Ставшего таким близким и нужным. Я бы все отдала, чтобы быть сейчас с ним, а не здесь… А ведь прошло-то всего ничего, три дня, как он улетел. И надеяться на скорое возвращение бессмысленно. Кому, как не мне, знать, как долго реализуются некоторые проекты. Тем более тот, что взял на себя Ньевор, сложнее некуда.

– Опять грустишь? – вздохнул Таш, вылезая из кустов, растущих слева от скамейки. Вышел на дорожку, отряхнулся от налипших листиков и заглянул мне в глаза. – Может, хочешь в музыкальную комнату? Я могу попросить Хаса, чтобы поговорил с Дьером и тебя туда пустили.

– Не надо, – на всякий случай шепотом ответила я, прикрыв рот и сделав вид, что зеваю. – Я не страстный любитель музыки. Говорила же.

– Разве? Не помню такого. – Таш прогулялся по дорожке, вернулся обратно и снова пристал с вопросами: – А в магазин тебе не нужно? Может, одежду какую новую купить?

– Да нет, вроде все у меня есть.

– Ага… – Шош плюхнулся на попу и задрал голову к небу.

Прочитать что-нибудь по морде, заросшей шерстью, сложно, но я готова была дать голову на отсечение – он был недоволен! И надолго его терпения не хватило, снова заговорил:

– И в город сходить не хочешь? Тут экскурсии бывают.

– Таш, а ну-ка признавайся, в чем проблема? Тебе скучно? – осенило меня.

– Не скучно мне, – отрезал пушистик. – Просто не привык ничего не делать.

– Вот как? – заинтересовалась я. – И что же ты делал, когда вы с Ньевором были вместе?

Шош насупился, повел носом и буркнул: «У тебя совесть есть?»

– Есть… Сглупила, – повинилась, понимая, что ему так же сложно вспоминать о рарке, как и мне. Оглянулась на дом, чтобы быть уверенной, что на нас сейчас никто не смотрит, и попросила: – Расскажи тогда, как ты в пансионе жил? Чем там вообще шоши занимаются?

– Чем, чем… Учатся. Тренируются. Опыт приобретают. Молодым его передают. Свои навыки оттачивают.

– Тогда это не пансион, а школа.

– Можно дослушать, а потом уже выводы делать? – зашипел Таш.

– Молчу! – тут же поклялась я и прижала ко рту пальцы.

– Отдыхают, – продолжил шош. – За шошечками ухаживают. У девочек хозяев не бывает. Так что с ними только в пансионе можно встретиться. И для шоша большая удача, если у хозяина появляется необходимость побыть одному. Я как раз этим воспользовался. У меня теперь малыш родится, когда у Жель период оплодотворения закончится. Правда, это еще не скоро будет. Она молоденькая совсем, я всего лишь второй ее партнер.

Я ахнула – столько вопросов сразу возникло! Однако, памятуя про обещание, ничего не сказала. Лишь искренне порадовалась за Таша. Он станет папой! Это же так здорово!

– Спрашивай. Все равно ведь потом пристанешь, – вздохнул Таш, посмотрев на мое загоревшееся энтузиазмом лицо.

Ох, это он зря сделал. Потому что я тут же выдала все, что меня интересовало.