На грани жизни

Идея с госпиталем настолько захватила Николая, что уже в обеденное время он отправился в палаточный городок спецназа. Из крайней палатки вышел Сальников Игорь, старлей из Виталькиной роты, пристально посмотрел на Николая и, узнав его, широко улыбнулся.

— Привет! А я думаю, что это за такая борзая мабута к нам в гости идёт. Обычно наше расположение все за километр обходят. Боятся. Ты к Витальке?

— Ага. Слушай, почему у вас у всех здесь такие здоровые зубы? Вы, вроде, побольше других по зубам получаете.

— А это потому, что у нас крепкие и здоровые организмы. Сейчас вызову Витальку. Он во взводе. Шмон наводит. Профилактический втык своим бойцам даёт. Чтобы не расслаблялись. Ты поздно пришёл. Тут недавно такое шоу было. Виталька так орал, у артиллеристов, наверное, слышно было.

Игорь тормознул проходящего мимо солдата и отправил за Виталиком.

— А что? Кто-то что-то натворил?

— Да нет. Просто бойцы расслабуху немного поймали. Поэтому небольшая профилактика не помешает.

Подошёл Виталя, всё ещё кипящий от возмущения.

— Привет, Коля. Ты извини, воспитательная работа в самом разгаре.

— Ты чего такой свирепый?

— Хотел для профилактики немного пошуметь, шмон заодно устроил. И ты посмотри, что нашёл?

Виталя развернул бумажный пакет, который держал в руках. В пакете оказалось около двадцати шприц-тюбиков промедола, слабого наркотического вещества, применяемого в солдатских аптечках в качестве обезболивающего.

— Наркоманы хреновы! И где только взяли! Этот промедол здесь на вес золота! А у них во сколько! Ничего, я им уже прописал лечение от наркомании.

На пространство между палатками уже выбегали на построение в полной боевой выкладке солдаты.

— Ты куда это их?

— Да вон на ту горушку смотаемся по-быстрому. Посмотрим: нет ли снайперских позиций. Мы быстро. Бегом туда-обратно. С потом вся наркомания выйдет. А ты чего здесь?

Николай изложил суть идеи Толика. Однако предложение вдруг натолкнулось на неожиданное сопротивление. Времени препираться, не было, и разговор решили отложить до вечера. Вечером уговоры возобновились с новой силой.

— Да что тебе, жалко, что ли? — Горячился Толик. — Я этот госпиталь неделю обхаживал. Нас девчонки уже ждут. Сходим, посидим. Глядишь, может, что и обломится.

— Сколько можно монахами жить. Хочется и культурно отдохнуть. А из-за тебя всё срывается. — Зудел Коля в другое ухо.

— Ну и шли бы сами. — слабо отмахивался от них Виталька. — Я по женщинам не ходок. Они моей внешности пугаются.

— А сами мы не можем. Здоровье дороже. Нам пехота быстро головы поотворачивает. У них там поляна давно притоптана. А ты зря такого невысокого мнения о своей внешности. Ты очень даже ничего. Такая брутальная внешность.

— Скажете тоже. Да меня всегда бабы боялись. Была одна в Степанакерте. И та недавно к родне в Ереван подальше от войны уехала.

— Нет ну у тебя внешность, конечно, на любителя. Но кто знает, может там как раз и есть такая любительница? Ну, пошли, а?

— Ребята, я вам только помешаю там. Девки только меня увидят, и вам не обломится. А пехота дёргаться будет, только скажите кто, быстро приведу в божеский вид.

— Ну, это уже не то. Детский сад, какой-то. «Сейчас папу позову, он вам покажет!» Так не годится. А девки только узнают, что ты тот самый Рембо, все на тебе висеть будут. Ну, давай, Виталька, не ломайся.

Как ни сопротивлялся спецназовец, однако уговоры возымели своё действие, и спустя какое-то время неразлучная троица направилась к полевому госпиталю. Толик быстро ориентировался в нагромождении госпитальных модулей и палаток. Стук в дощатую дверь, короткое церемонное знакомство, и глазам гостей предстал стол с немудрёной закуской. Несколько женщин от двадцати до тридцати пяти лет приветливо улыбнулись вновь прибывшим. Два офицера пехотинца набычились, однако, увидев протиснувшегося в помещение последним Виталю, изменились в лице и скисли. Виталик достал из кармана поллитра спирта и молча поставил его посреди стола.

— Я конечно понимаю, — тараторил Толик, — что медицину спиртом не удивишь. Вас вообще, наверное, ничем не удивишь. Но не идти же с пустыми руками. Так сказать, от нашего стола вашему столу.

— Да нет, сегодня удивили. — Вмешалась в разговор высокая статная женщина лет тридцати. — Легендарного Рембо привели.

Виталя смутился и начал мучительно краснеть. Друзья смотрели на него с немым изумлением. Такого они его ещё не видели.

— Да вы не смущайтесь так. Здесь все свои. Мы очень рады, что вы пришли. Я вас несколько раз видела издалека, когда вы к своим в госпиталь приходили. А вот так, рядом, впервые вижу.