На гребне волны (ЛП)

‒ Ему не было нужды, он был лучше меня. Лучше в серфинге, жил лучшей жизнью с прекрасной семьей, получал лучше оценки в университете. Привлекательный до тошноты, люди приглашали его в кино, рекламы, предлагали контракты. Я никогда не понимала, почему он был со мной. Почему женился на мне.

Он резко посмотрел на нее.

‒ Вы были женаты?

‒ До сих пор женаты. По крайней мере, пока он не подпишет развод. Возможно, он уже это сделал. У меня не было постоянного адреса с тех пор, как я уехала, и почта приходит на почтовый адрес дома. Я отправила ему документы. Так что пока не вернусь на Оаху, не узнаю, подписал ли он их.

‒ Он стал бы с этим тянуть?

Лани пожала плечами.

‒ Не думаю. Я на все согласилась, чтобы быстрее закончить.

‒ Он кинул тебя? ‒ Кейси пальцем выводил символы на песке.

Лани отрицательно покачала головой.

‒ Нет. Я ушла, поэтому ему достались дом и машина, но он отдал мне знатную кучу денег. И учитывая количество контрактов, которые у него были, полагаю, этого будет достаточно для комфортной жизни. Мне придется появиться в суде, чтобы это стало официальным, разумеется, но в целом все кончено.

‒ Чувствуешь облегчение?

Лани долго не отвечала, и Кейси не пытался заполнить тишину.

‒ Не думаю, что «облегчение» ‒ подходящее слово. Я думала, все было прекрасно, я любила его. Он... он был всем, что у меня было. Я даже не подозревала, что он изменял мне. В смысле... это было таким шоком для меня. Он не исчезал надолго, не переписывался все время и не делал ничего подозрительного. Все между нами казалось прекрасным, нормальным; не так, чтобы он внезапно перестал хотеть меня. ‒ Она остановилась и посмотрела на Кейси, оценивая его реакцию. Его взгляд был тяжелым, злым. ‒ Затем однажды я раньше вернулась домой с фотосессии для журнала о серфинге, и он был в нашей кровати с Эллисон Хоффман. Я ушла, заполнила бумаги на развод на Большом Острове и никогда не возвращалась. Так что нет, я не чувствую облегчения. Я не знаю, что делать, куда идти. Иногда я... иногда я чувствую, словно даже не знаю, кто я такая без Рафа. Я встретила его, когда мне было восемнадцать. Его семья стала моей семьей. Теперь я просто... потеряна.

Она не была уверена, почему рассказывала ему это, возможно, его настороженная тишина вытягивала это из нее. Он был сфокусирован на ней, пока слушал.

‒ Ты не потеряна, Лани, ‒ сказала он спокойным, уверенным голосом. ‒ Ты здесь. На острове Сикер. Ты это ты. Ты любишь серфинг, у тебя есть возможности. Ты можешь делать, что угодно, быть, кем угодно, быть, с кем захочешь. Это не конец, это начало.

Лани почувствовала нечто горячее на своем лице. Глупые слезы.

‒ Я бы хотела, чтобы это было так легко, Кейси.

‒ Все так и есть. В смысле, я не говорю, что это легко, но это так просто. ‒ Он поднялся. ‒ Первым шагом будет покататься на серфе со мной.

Его рука оказалась перед ее лицом. Она видела мозоли, масляную смазку в линиях его руки и под ногтями, настолько втертую в кожу, что она знала: ладонь никогда не станет абсолютно чистой, как бы он ее не оттирал.

Она взяла его за руку и позволила помочь себе подняться. Он улыбнулся ей, затем потянул через песок, огибая кучку деревьев, к магазину для серфинга. Пожилой мужчина с гладкой смуглой кожей и длинными густыми черными волосами сидел и смотрел реалити-шоу.

Он лениво помахал Кейси.

‒ О как, Кейс, ты ли это?

‒ Привет, Билли. Мы можем позаимствовать пару досок? ‒ Кейси хлопнул по рукам с мужчиной, который, по расчетам Лани, мог быть накуренным.

‒ Конечно, чувак, ‒ похоже, он только тогда заметил Лани. ‒ Оу, хей. Ты новенькая.

Она пожала плечами.

‒ Ага, приехала сюда прошлой ночью.

Билли уставился на Лани, словно пытался что-то вспомнить, его сощуренные глаза практически закрылись.

‒ Я знаю тебя.

Лани покачала головой.

‒ Нет, я так не думаю. Я раньше никогда здесь не была.

‒ Это-то я знаю. В смысле, я знаю, кто ты такая, но хоть убей не могу вспомнить, откуда. ‒ Он отвернулся, осматривая магазин в поисках подсказки среди ярких досок и футболок Billabong.

Его взгляд остановился на журнале, журнале о серфинге, на обложку которого фотографировалась Лани, когда узнала о предательстве Рафа. Она была на нем в светло-розовом бикини, лежащая в песке на своей вручную вырезанной доске, позднее солнце освещало ее темную кожу, на ней были те же очки Ray-Ban, что и сейчас. Ее взгляд на фотографии казался тоскующим, практически изнывающим от этого чувства. На заднем фоне можно было едва различить белую кромку волны.

‒ Ты Кайлани Кекоа, ‒ сказал Билли. ‒ Чувак, я знаю тебя, я же сказал. Я смотрел, как ты надрала всем задницу на Квиксильвер Про.

Лани скептически рассмеялась.

‒ Ты должно быть единственный человек во всем мире, кто узнал бы меня в лицо, это забавно.

Билли нахмурился.

‒ Не может быть, друг, я уверен, что это не правда. Я раньше писал для Серфа, следил за твоей карьерой целую вечность.

‒ Подожди, ты Билли Редхоук?

‒ Да, чувак, это я. ‒ Он усмехнулся и пожал ей руку.