На исходе дня. История ночи

Самое известное колдовское приспособление — «воровская свеча» — с легкостью прижилось в большей части Европы. Свеча изготавливалась либо из ампутированного пальца, либо из человеческого жира, и исходным материалом служили расчлененные трупы казненных преступников. Ценились также пальцы, отделенные от останков мертворожденных младенцев. Поскольку последние не были крещены, их волшебные свойства считались очень сильными. Чтобы усилить могущество свечи, в качестве подсвечника иногда использовалась рука мертвого преступника, известная как «Рука славы». Встречались и беспощадные нападения на беременных женщин, которым вспарывали животы, чтобы добыть младенца. В 1574 году Никлаус Штюллер из Эйдсфельда был признан виновным в трех таких случаях, за что его «трижды рвали раскаленными клещами» и колесовали. (В Германии воровская свеча называлась Diebeskerze.) Взломщики использовали эти отвратительные амулеты, дабы быть уверенными, что члены семьи не проснутся, пока они обшаривают дом. Подражая магу, французский сатирик XVII века Сирано де Бержерак заявлял: «Я заставляю воров жечь свечи из жира мертвецов, чтобы удерживать хозяев во сне, пока они грабят их дома». «Пусть спящие спят и дальше» — так начиналось типичное заклинание, которое использовали английские воры. В 1586 году, перед тем как войти в дом, немецкий грабитель поджег целую руку мертвого младенца, веря, что несгоревшие пальцы укажут на количество людей, которые все еще не спят. Даже в конце XVIII века четверо человек в Касллайонсе (Ирландия) были обвинены в том, что выкопали тело недавно захороненной женщины, чтобы из ее жира изготовить воровскую свечу. Муж женщины заподозрил неладное после того, как рыбаки в процессе поиска наживки наткнулись на берегу на ампутированную руку³².

III

Ночью всякий кот — леопард.

Итальянская пословица³³

В доиндустриальном обществе трудно было найти сферу повседневной жизни, свободную от насилия. Жен, детей и слуг пороли, медведей травили собаками, кошек убивали, собак вешали, как воров. Обладатели шпаг дрались на дуэлях, крестьяне просто дрались, ведьм сжигали на кострах.

Перебранки быстро перерастали в открытые ссоры. «Гнев заглушает их способность говорить и может выйти наружу только посредством драки», — сказал один путешественник об англичанах. Вспыльчивость и пьянство составляли «взрывоопасную смесь», особенно в сочетании с монотонностью жизни и отчаянием непрекращающейся нищеты. Случаи убийства в период раннего Нового времени происходили в пять-десять раз чаще, чем в современной Англии. Даже недавно приведенная статистика, отражающая уровень убийств, совершенных в Соединенных Штатах, выглядит намного скромнее по сравнению с количеством преступлений в Европе в XVI веке. Несмотря на то что ни один социальный слой не был застрахован от подобных неприятностей, основное бремя жестокости, зачастую от рук друзей, соседей и родни, приходилось на долю низших сословий. «Животные, которые делят пищу, — глумился венецианский магистрат, — естественно, ненавидят друг друга»³⁴.

Больше всего крови проливали ночью. Кровопролитие могло произойти в любое время суток, но с наступлением сумерек угроза физической расправы нарастала — и не только вследствие встречи с вооруженными грабителями, а чаще из-за уличных скандалов и нападений на отдельных персон. Итальянская поговорка предупреждала: «Кто выходит ночью на улицу, тот жаждет быть побитым». Личная вражда, подавляемая днем, с большей вероятностью могла прорваться наружу ночью. Так, в 1497 году некий иностранный приезжий, описывая «неконтролируемую ненависть» лондонцев, писал: «Они и днем-то смотрят на нас косо, а ночью порой гонят прочь пинками и ударами дубинок». В Дуэ XVI века три убийства из четырех совершались между полуночью и рассветом, это соотношение было еще выше в Артуа в период с 1386 по 1660 год. На те же часы приходилось два убийства из трех в Кастилии XVII века³⁵.