На исходе дня. История ночи

Многие сказки, корни которых уходили в историю войн прошлых поколений, повествовали об известных деяниях воинов-героев. Наверное, эпические сказания (от исландских саг до русских былин) слушатели принимали близко к сердцу повсюду. Уильям Хауитт замечал относительно вязальных вечеров в Йоркшире: «Здесь рождаются все старинные предания и традиция долины». Во мраке искусные рассказчики уводили податливые умы в царство чудес, столь далекое от повседневных трудностей. В Бретани, по свидетельству Пьера-Жака Эльяса, его дедушка, мастер по изготовлению деревянных башмаков, был хорошо известен своей способностью «превратить сборище крестьян в фермерском домике в собрание рыцарей и дам». Только тогда, размышлял Эльяс, сельские жители могли перестать беспокоиться о «цене на молочных поросят, о хлебе насущном или о воскресной мясной похлебке». В комедии Джорджа Пиля «Истории старых женушек» (The Old Wife's Tale; 1595) описана такая ситуация. Однажды зимним вечером Мадж, жена кузнеца, подначиваемая рассказать сказку у очага, начинает: «Давным-давно жил-был король, или лорд, или герцог, у которого была прекрасная дочь, самая прекрасная из когда-либо живших: белая как снег и румяная как кровь; как-то раз его дочь похитили, и он отправил всех своих подданных на ее поиски… Был там волшебник, и этот волшебник мог сделать все, что угодно, и он превратился в огромного дракона и унес королевскую дочь в своей пасти в замок, построенный им из камня…»⁶²

Во многих регионах вполне привычным делом для женщин было собираться у соседей, взяв с собой прялки и веретена. В некоторых частях Франции специально для этих целей каждую зиму строили времянки, называемые «маленькие укрытия» (ecrignes). По описанию, сделанному в XVI веке Этьеном Табуро, некоторые из них, как, например, в Бургундии, по размерам едва превосходили палатку. Слишком бедные, чтобы обеспечить своим дочерям очаг, у которого можно прясть, виноделы использовали колья и возводили на улице небольшие «хижины», обложенные навозом и глиной, «так хорошо перемешанными, что стены становились непроницаемыми». Согласно более позднему свидетельству, в Шампани ecrignes, напротив, представляли собой «дома, вырытые под землей», и они тоже покрывались навозом. Лампа, принесенная одной из женщин, висела посредине. «Каждая приходит, неся свою прялку и веретено, скрестив обе руки на фартуке, в котором сложен набор необходимых принадлежностей, входит торопливо и усаживается на свое место»⁶³.

Такие посиделки позволяли женщинам работать и общаться без мужчин. В течение дня подобные встречи были ограничены — пути женщин могли пересекаться на рынке, возле колодца или на общинных мероприятиях вроде крестин и поминок. Прядильные вечера способствовали возникновению долгих, часто очень бурных разговоров. Среди оживленного подшучивания, болтовни и пения женщины обменивались новостями. «Зимняя ночь — для чаши сплетен», — считал Николас Бретон. По свидетельству другого современника, там «делились сокровенным о детях, родне, соседях, о льне и пряже; о гусях, утках, курах и яйцах; о сбивании сыра и масла и, вероятно, знали, что сказать и о скисшем молоке, и о больной корове, поскольку причины всех несчастий крылись в деяниях злобной соседки». Слухи и сплетни формировали местные представления о людях и событиях. Рядовые женщины посредством одних лишь разговоров оказывали на жизнь общины большое влияние, которое не зависело от установленной официально власти мужчин. «Слова — удел женщин, дела же — мужчин» — утверждала итальянская пословица⁶⁴.

Не менее важной для женщин была эмоциональная поддержка, оказываемая своим подругам по вечернему труду, ведь женское сочувствие представляло собой желанный противовес патриархальным устоям. Известно, что «многие камни, долго и тяжко лежавшие на сердце, были сброшены» с помощью «истолкований, объяснений, знаний и опыта присутствующих на посиделках женщин». Вдохновленные рассказами о деяниях библейских героинь, таких как Юдифь и Эсфирь, женщины обменивались практическими советами, в том числе делились магическими заклинаниями, приносящими семейное счастье. Среди откровений, изложенных в книге XV века «Евангелия от веретен» (Les Evangiles des Quenouille»), было заклинание для смягчения жестокого нрава мужей. С другой стороны, жены, склонные к мести, могли прибегнуть к такой формуле из сборника:

«Случись так, что женщина ночью до третьих петухов встанет, чтобы помочиться, и перешагнет через мужа, да будет вам известно, что, если какие-то из его членов одеревенели, они никогда не расслабятся, если она не вернется на свое место тем же путем». Женщины также узнавали, как отгонять демонов и способствовать зачатию: ночью, если хотелось родить девочку, утром — если мальчика⁶⁵.