На исходе лета

Примерно через полчаса, переодевшись в синие джинсы и белый топ, она вышла из дома, села на велосипед – в Лонг-Биче летом многие предпочитали именно этот вид транспорта – и укатила в северо-восточном направлении.

Бен Гилбот с интересом рассматривал девушку, назвавшуюся Кристин Янг. Она тем временем говорила:

– Я непременно должна встретиться с мистером Парлатти лично. Знаю, он не принимает посторонних, но у меня неотложное дело. Очень важное. Если вы не позволите мне пройти в дом и переговорить с мистером Парлатти, я… мм… устрою сидячую забастовку! Да, сяду на тротуаре здесь, напротив вашей калитки, и не сдвинусь с места, пока мистер Парлатти не соизволит меня принять. Если же вздумаете вызвать полицию, то заранее предупреждаю: номер не пройдет. Порядка нарушать я не собираюсь, а сидеть на тротуаре у нас не запрещено.

Бен Гилбот неожиданно усмехнулся. Правда, едва заметно, но все-таки…

– Эй, полегче, мисс! Если вы действительно Кристин Янг, то сегодня утром вам следовало бы отвечать на телефонные звонки.

Она насторожилась.

– Это почему же?

– Потому что я несколько раз звонил вам, чтобы передать приглашение мистера Парлатти.

– Вы?!

Ах вот что это были за звонки! – промчалось в мозгу Кристин. Наверное, все же следовало подойти к телефону.

Бен Гилбот кивнул.

– Именно я, мисс Янг.

– И что вы хотели? – уже менее воинственным тоном спросила она. – Ах да, передать приглашение… И куда же?

– Сюда, на виллу. Мистер Парлатти велел мне сообщить вам по телефону, что ждет вас на завтрак.

Очень мило! – подумала Кристин.

– Чтобы слопать меня с потрохами?

Возможно, это и не следовало говорить, но, как ни странно, Бен Гилбот вновь улыбнулся.

– Зачем же так резко? Мистер Парлатти всего-навсего желал разделить с вами завтрак. Правда, время прошло, и теперь речь уже следует вести о ланче.

Кристин на миг задумалась.

– То есть мистер Парлатти примет меня?

– Разумеется. Прошу.

Тино сидел под увитым виноградной лозой навесом, в плетеном кресле, и просматривал утреннюю газету. Перед ним на белом пластиковом столе стояла бутылка минеральной воды – точь-в-точь как та, которую он ночью принес Кристин.

– Принимай гостью, сама пришла, – раздалось у нее над ухом.

Вздрогнув, она машинально оглянулась на своего провожатого, и в этот момент заговорил Тино:

– Неужели? Что ж, на ловца и зверь бежит. – Он с интересом взглянул на Кристин. – Благодарю, Бен.

– Подавать ланч? – спросил тот.

– Да, пожалуй, – сказал Тино и вновь посмотрел на Кристин. – Ведь ты не откажешься перекусить со мной?

– Вообще-то я сюда не для этого пришла.

– Значит, не откажешься, – констатировал Тино. – Рассчитывай на двоих, Бен.

Пробормотав что-то маловразумительное, тот удалился.

– Прости, что начинаю с ланча, но я еще не завтракал сегодня, – обронил Тино. Затем указал на другое плетеное кресло. – Располагайся.

– Спасибо, – ворчливо произнесла Кристин.

– А ты завтракала?

– Можно сказать… – безучастно ответила она.

В данный момент ее гораздо больше интересовали две вещи: во-первых, как получить обратно свой диктофон и фотоаппарат, а во-вторых, как остаться равнодушной к очарованию Тино Парлатти.

Сегодня он был в бежевых полотняных шортах и белой майке и походил скорее на рокера, чем на оперного певца. Те, как правило, люди тучные, с явным излишком веса, избавиться от которого у них нет ни малейшего желания. Ведь тогда, как они считают, пропадет основа, на которую опирается голос.

Возможно, Тино владел какой-то иной техникой извлечения звука, но ему, судя по всему, полнота не требовалась. Ее попросту не было. Наоборот, на его теле, казалось, невозможно было найти ни единой ненужной унции жира. Он обладал осанкой и мускулатурой человека, немало времени проводящего в спортивном зале.

Сейчас данное обстоятельство особенно бросалось в глаза, потому-то Кристин и встревожилась. Изначально у нее не было намерения задерживаться здесь, она хотела лишь одного – забрать свои вещи и уйти. Но тем не менее почему-то приняла приглашение Тино разделить с ним ланч.

Правда, все получилось так неожиданно…

– Можно сказать? – услышала Кристин удивленный и чуть насмешливый голос Тино. – Так завтракала или нет?

Погруженная в свои мысли, она не сразу поняла вопрос. Но потом вспомнила, о чем шла речь две минуты назад.

– Я съела два небольших ломтика хлеба с майонезом, – сказала Кристин. И тут же спросила себя: зачем я это говорю? Какое дело великому Тино Парлатти до того, из чего состоял завтрак никому не известной репортерши местного журнала?

Тем временем Тино произнес:

– Это что, диета такая? С утра один хлеб?

– При чем здесь диета… Просто у меня пустой холодильник, некогда было сходить в магазин, да и не о том голова болела последние дни, ведь непросто придумать, как попасть в дом самого… – На словах «самого Тино Парлатти» Кристин осеклась.

«Сам» Тино Парлатти сидел напротив нее и внимательно слушал.

– Да-да, понимаю, – насмешливо слетело с его губ.

Тут Кристин вдруг вскипела – не иначе, от конфуза.

– Ничего ты не понимаешь! Не над тобой ведь нависла угроза лишиться работы, да еще по собственной глупости!

Он пожал плечами.