На исходе ночи

— А я и говорю по делу, Никанор Диомидович. — Андронова поправила сбившуюся на лоб прядь волос. — Помните дело Гавриша? Ну того, у которого украли коллекцию старинных орденов и медалей. Фалеристика называется этот вид коллекционирования, сразу и не выговоришь. Ценнейшее было собрание, его за семью замками надо было держать, да еще квартиру взять на пульт охраны. А хозяева квартиры ключ от дверей под коврик на лестничной площадке прятали. Один ключ у них, видите ли, был. А когда обворовали, фалерист прибежал к нам: караул, помогите! Удивительная беспечность. Пока нашли преступника — с ног сбились. А ведь можно было предотвратить кражу. Я вот что думаю: пора нам вместе с Министерством культуры и Обществом охраны памятников вплотную заняться коллекционерами. А то сейчас толком никто ничего не знает, даже музейные специалисты, где, что и у кого.

Настроение Андроновой можно было понять. Ее посещение музея не увенчалось успехом. Здесь ничего определенного сказать не могли. Никто не предлагал музею приобрести иконы или церковную утварь. Ей любезно посоветовали сходить в клуб «Строитель», где-то на окраине. Там как будто встречаются коллекционеры древностей.

Андронова вспомнила о серебряном рубле 1925 года выпуска, который неведомо почему хранился у нее дома, и, положив его в сумочку, отправилась. Женщины, а тем более привлекательные, редко появляются среди этой публики. И потому завсегдатаи клуба больше разглядывали странную незнакомку, чем ее серебряный рубль. Правда, один почтенный старичок заинтересовался и предложил за монету двадцатку. Эта подробность вызвала веселое оживление, даже Ковчук улыбнулся:

— Между прочим, Лидия Сергеевна, изделия и монеты из драгметалла можно продавать только в скупочные пункты «Ювелирторга».

— А я и не продала монету, Никанор Диомидович, могу показать. Говорят серебро счастье приносит. Что-то не похоже. Потолкалась я с этим рублем, поговорила о том, о сем — ничего интересного, не за что зацепиться. Глухо.

Ковчук взглянул на часы.

— Будем закругляться, а то заговорились сегодня. Без сомнения, мы имеем дело с опытными преступниками. Обратите внимание: все кражи совершены в плохую погоду, в лицо воров никто не видел, опознать не может, фоторобот исключается. Очень осложняет розыск и то, что группа мобильная. По сути мы располагаем пока единственным реальным фактом: я имею в виду заключение эксперта по пыжам. Считаю, что необходимо досконально отработать эту версию подполковнику Кучеренко вместе с местными сотрудниками.

Ковчук почему-то не упомянул фамилии Чобу.

— Далее. Ни в коем случае не сбрасываем со счетов Бельцы. Поручим местному отделению уголовного розыска разобраться с этой иконой детальнее. Андронова займется командированным из Министерства культуры, а также студентом Василием Стратулатом, который угрожал старосте. Дело сложное, многоэпизодное, и мы не имеем права пренебрегать ни одной версией. Остаются в силе также версии: реставраторы, ранее судимые, гастролеры…

— А охотники? — напомнил Кучеренко.

— Пока не решил, кому поручить, все заняты под завязку.

— Да хотя бы Чобу, Никанор Диомидович. Вы же его не назвали…

— Для старшего лейтенанта у меня есть кое-что поинтереснее, Петр Иванович. Телефонограмма из МУРа поступила на днях. Задержали в столице одного фарцовщика с лампадкой. По нашей ориентировке. Из церкви святой Троицы лампадка. — Самое главное полковник оставил «на десерт». — МУР фирма солидная, однако просят командировать нашего сотрудника. На подмогу. Им там, в столице, работенки хватает.

«Не случайно Ковчук выбрал Степана, — подумалось Кучеренко, — хочет, чтобы подучился у столичных оперативников, опыта набрался. Парню это совсем не помешает. А мне, стало быть, в Оргеев. Ну что ж, все правильно». Он уже прикидывал в уме план операции «Пентиконстарион», понимая, что работа предстоит не только трудная, но и трудоемкая, кропотливая и даже в чем-то нудная.

О ПОЛЬЗЕ ХОЖДЕНИЯ ПО МАГАЗИНАМ

Знакомство старшего лейтенанта Степана Чобу с Москвой ограничивалось в основном Киевским и Казанским вокзалами, где он делал пересадки, когда ехал в отпуск и возвращался потом на учебу в Омскую школу милиции. Уже после ее окончания, когда Чобу начал службу в органах ОБХСС, ему пришлось задержаться в командировке в столице недели на две. На одном из консервных заводов Молдавии служба ОБХСС раскрыла крупное хищение лимонной кислоты на многие тысячи рублей. Следы преступления вели и привели тогда (как и сейчас тоже) в Москву. Командировка выдалась сложной, и он не успел толком увидеть столицу, хотя и запомнил, как добраться до улицы Огарева, где находится Министерство внутренних дел СССР, поскольку работал в тесном контакте с его сотрудниками.