На изломе

– Говорят, что жизнь несправедлива. Смерть еще более несправедлива. Мы все были Наташиными друзьями. Мы все знали ее как замечательного человека. Кто-то – меньше, кто-то – больше. И сейчас она могла быть здесь с нами, за этим столом. Но судьба распорядилась так, что она уже далеко, в той земле, на которой родилась. Смерть отняла Наташу у нас. Я провожал ее в последний путь. Хотя бы это я смог сделать для нее. А уберечь не смог!.. Нам тебя очень не хватает, Наташа. Мы верим, что ты сейчас нас слышишь. Мы будем помнить о тебе всегда. Мы все тебя очень любим. Земля тебе пухом…

Не чокаясь, все выпили до дна и молча сели. Сам собой разговор зашел о Наташе. Девушки вспоминали и говорили о ней как о живой. И даже Иванову, видевшему Наташу мертвой, казалось, что она жива и что скоро снова будет с ними.

– Саша, – Тамара снова наполнила бокалы, – я хочу выпить за то, что вы с Андреем на этой войне оказались рядом с нами. Не всегда в жизни встречаются такие мужчины. За вас…

За окном смеркалось. Иванов взглянув на часы:

– Ну, мне пора.

– Ты не останешься? – удивилась Ирина.

– Хорошо тут у вас! Спасибо большое за вечер, но остаться не могу, – Иванов встал.

– Я тебя провожу до остановки, – поднялся за ним и Ващенка.

– Мы все прогуляемся, – поддержала Тамара, и подруги кинулись собираться.

Когда друзья вышли на крыльцо, уже стемнело. В вечерней тишине далеко разносилось пение цикад. Плотный воздух мирно пах цветами и подсыхающим сеном.

– Какой чудесный вечер! – воскликнула Ирина, набирая полную грудь теплого вечернего воздуха.

– А звезды какие яркие! – Ващенка указал на усыпанное звездным крошевом небо. – Завтра будет летная погода.

Все вышли за ограду и по тихой улице, освещенной редкими фонарями, не спеша направились в сторону остановки. Иванов с Ващенкой, отпустив девушек вперед, вели негромкий разговор.

– Ты не хочешь остаться? – спросил Андрей.

– Нет, – ответил Иванов.

– А я бы не ушел. – Ващенка его не понимал.

– Ты и остаешься.

– Я не об этом…

– Знаешь, Андрюха, на душе у меня хреново! Чувствую, не той дорогой пошла жизнь, в какой-то безысходный тупик. Все не так. Все чаще я ощущаю себя сторонним наблюдателем, а происходящее – сном. Казалось, я наконец-то нашел свое счастье – встретил женщину, которая понимала меня во всем. Которую полюбил. И вот ее нет… Потеря Наташи стала последней каплей. Раньше я к чему-то стремился, чего-то хотел, чего-то боялся, а теперь мне все равно.

Иванов посмотрел на Ващенку.

– А бросать меня одного хорошо? – проворчал тот.

– Можно было бы остаться, – после некоторого молчания ответил Иванов, – я же вижу, как липнет Иринка. Но не нужно мне этого. И я обещал начальнику штаба наладить дисциплину в звене. А данное слово надо держать. Мы и так нарушили обещание не пить сегодня.

– Можно подумать, мы пили, – пробурчал Ващенка. – Компот хлебали!

– Да нет, Тамара выбрала неплохое вино.

– Все равно – компот, потому что настроения не прибавляет.

– Это из-за того, что причина у нас сегодня невеселая.

– Эх! – вздохнул Ващенка. – Когда-нибудь все там будем.

– Правильно, Андрюха! – Иванов обнял «правака» за плечи. – Раз живем и не знаем, когда помрем. У судьбы свое расписание. Поэтому – живи весело! А на меня не обижайся. Слишком свежо еще все.

– Понимаю, – тихо произнес Андрей.

На остановке Иванов стал прощаться, убеждая девушек не ждать вместе с ним автобус. Но девчонки решили остаться. Автобус долго не появлялся. Молодость брала свое, и на остановке стали слышны шутки и громкий смех. Заводилой, как всегда, выступил Ващенка.

– Ночью идет пьяный мужик, – рассказывал Андрей очередной анекдот, – останавливает его мент и спрашивает: «Любезный, и куда это вы так поздно направляетесь?». – «Куда-куда? – отвечает мужик. – На лекцию о морали». – «И кто же в такое время вам будет читать лекцию?» – не поверил мент. – «Кто-кто? Моя жена».

К Иванову очень близко подошла Тамара.

– Саша, ты приходи к нам, – попросила она. – Как нас найти, ты знаешь.

– Ладно, – произнес Иванов.

– После гибели Наташи все ночи напролет мы ревем, как три белуги. Нам тоже очень плохо. Мы ведь все сроднились, стали как одна семья. И ты нам теперь не чужой.

– Спасибо. – Иванов искренне благодарил Тамару за эти слова. – Мне это очень важно.

Показался долгожданный автобус.

– Андрюшку не обижайте! – помахал рукой Иванов со ступеньки трогающегося автобуса. – А ты смотри, не опаздывай завтра!

– Буду вовремя! – крикнул товарищ.

Добравшись до расположения, Иванов предстал пред ясные очи командира эскадрильи. Того сегодня очень интересовал вопрос дисциплины во вверенном Иванову звене и то, где ночует сам командир. Дав отчет о положении дел, Иванов отправился спать. Подчиненные играли в карты, но у Иванова не возникло желания поддержать компанию, хотя он слыл заядлым игроком.

– Командир, мы не мешаем? – поинтересовались на всякий случай «картежники» у разбирающего постель командира звена.

– Не мешаете. Играйте, только не забывайте, что завтра летаем. Спрошу по полной, – пообещал, укладываясь, Иванов и отвернулся к стене.

– Все будет нормально, командир.