На изломе

Я медленно начал поднимать руки, Игорь крикнул

– Свои!

– Кто свои?

– Москва! Оружие опусти!

– Один ко мне, второй на месте!

…

У парня, который перевернул стол дежурного и перегородил им вход – был небольшой пистолет-пулемет, и судя по тому, как он его держал – с пальцем на спусковом – он в любой момент мог пустить его в ход. Но больше всего меня поразили его глаза… я такие видел только у выживших в госпиталях…

– Стой!

Я остановился.

– Автомат опусти. Выстрелишь еще.

– Документы!

Я развел руками.

– Документы?! Стреляю без предупреждения!

Я понял, что он и в самом деле выстрелит.

– Эй, парень. Документов у меня нет. Понял? Нет. Вон, у него есть. Если хочешь, я его позову. А у меня нет.

Парень на какое-то мгновение стушевался.

– Пусть с поднятыми руками подойдет!

– Игорь! – крикнул я – документы достань. И подойди, с документами и поднятыми руками.

За спиной – осторожные, выверенные шаги.

– Удостоверение бросай сюда!

– Земеля, а тебе еще ничего не бросить? – сказал Игорь. – Его мне не для того давали.

Он то ли не въехал, то ли играл с огнем

– Бача124… – сказал я – тебя как зовут? Ты среди своих…

…

– Служил?

– А ты где?

– «Кобальт». Слышал?

…

– Он тоже служил… Его Игорь зовут. Если мы здесь не ко двору, мы повернемся и уедем. Мы с Москвы, ищем Кравчука – правильно заехали?

Парень опустил автомат

– Заходите…

Я подошел ближе… заметил кровь кое-где.

– Ты чего резкий то такой? А если бы пристрелил?

…

У первого президента Украины – суетились врачи Скорой – наверное, единственной на район. Он был каким-то… красное лицо, глаза… как будто не понимает, что происходит… но так сидел сам, без посторонней помощи.

Впервые – я видел президента Украинской ССР. Даже на фото не видел, а сейчас видел вживую.

Что я подумал? Да ничего. Хватит… передумал, если все время думать – крыша поедет. Он был один из тех, кто устроил кровавые игрища на руинах страны, кто начал раскачивать лодку… но странно – я не испытывал к нему ненависти. Потому что отненавидел в Москве и потому что понял – очень просто свалить всю вину на Горбача или на Ельцина. Гораздо труднее – на себя. А виноваты как раз все мы. На митинги ходили – ходили? Кусман мяса или линолеум из-под полы, с заднего входа магазина покупали – покупали. Долбанный этот «Огонёк» с АиФом125 читали? Читали. Значит, все и виноваты. Кто больше, кто меньше – но виноваты все. И всем нам выгребать – кому рано кому поздно. Этот вот – уже огреб. И не факт что все – нам его еще до летного поля везти.

– Леонид Макарович, – сказал я, достаточно громко, чтобы он услышал, – мы за вами…

Бывший первый секретарь республики – бросил на меня взгляд, и я увидел в его глазах…

Страх?

Додумать я не успел – врачиха Скорой буквально вытолкала меня из кабинета. Решительная баба, из тех, что и коня на скаку…

– Выйдите, молодой человек. Выйдите… нельзя сюда.

Молодой человек… блин, и где моя молодость… А про то, чего и с чего боится первое лицо республики – лучше и вовсе не думать. Вероятно… есть чего боятся, начинают понимать, чего натворили.

…

– Ты старший?

Парень в испачканной рубашке – отрицательно качнул головой. У него была «ксюха», магазины смотаны изолентой. Те, кто прошел Афган, знают, что «валетом» связывать нельзя, попадет грязь и хана. Но было не до того.

– Нет.

– А кто?

– Убили старшего.

– По факту, получается ты. Рассказывай, как было.

Парень пожал плечами.

– Чего рассказывать. Утром все как обычно было, с госдачи выехали. Первый какой-то смурной был. На дороге – подрыв, потом с холма вдарили, пяток стволов.

– А то, что в Киеве творится – знаешь?

Парень снова покачал головой.

– Какие-то боевики захватили здание Верховного совета. То ли Нацгвардия, то ли переодетые под Нацгвардию. Захватили заложников. И – дороги блокируют, митинги какие-то. В общем, Народный Фронт в полный рост.

Парень пожал плечами.

– Стоило ожидать.

– Почему – расскажешь? Я – не местный, с трудом пока ориентируюсь.

– Ну, как почему? Вот вы – где срочку служили?

– В ЗГВ126.

– Ого. А я вот – здесь на родине. У нас был командир части – украинец, и зам по тылу – украинец. Ну и склад… столовка – все свои. Так вот, я заметил – как только они на мову переходят – значит, нае…т тебя где-то. Или не додали, или не положили…

– Не понял.

– Вы там, в России – просто живете, над некоторыми вещами не задумываетесь. А тут… в каждой избушке свои погремушки. Вот как вы думаете, я понял, что вы с Москвы? По акценту, по манере говорить. Здесь в каждой местности говор немного отличается… словечки свои. И это надо с лету ловить, если хочешь что-то из себя представлять. Здесь все друг к другу жмутся… кто где родился, кто откуда…

– Кумовщина. Ну и при чем тут это – думаешь, у нас нет?