На Калиновом мосту

– Я не очень вас понимаю… Вы о дальтониках или о людях с плохим зрением? – Иван присел рядом. – Вы здесь смотритель?

– Смотритель? – переспросил незнакомец. – Наверное, можно и так сказать, – согласился он. – Но не только здесь… Я, в некотором роде, вообще смотритель.

– За туристами?

– Да-да. За туристами… и не за туристами. Я, молодой человек, присматриваю за всеми людьми.

«Дедушка здесь понемногу сходит с ума от одиночества», –  заключил  Иван.

– И как же мы на ваш взгляд?

– Да как-то последнее время не очень, – улыбнулся дед и посмотрел на Ивана.

– Расстраиваем? – улыбнулся он в ответ.

– Это вы очень точно сказали: «расстраиваете».

– А чем, если не секрет?

– Оказалось, что все это не имело никакого смысла, – наклонившись к Ивану, спокойно и очень тихо сказал незнакомец, – потому что никто так и не пытается решить главную проблему.

– А в чем она? – спросил Иван.

– Дело в том… – почти шепотом, как будто по большому секрету, продолжил он. – Дело в том, что Дарвин был прав – человек действительно произошел от животного, – подтверждая сказанное, он грустно покачал головой. – Да, да… от той самой обезьяны. Именно к обезьяне несколько тысяч лет назад попробовали привить то, что теперь называют человеческим разумом. Была надежда, что появится желание жить не по инстинктам, которые достались от животного, а по новым человеческим правилам. Но эксперимент явно не удался.

– Разум не прижился? – с сарказмом спросил Иван.

– Ну как сказать… Получившийся человек быстро научился использовать те способности, которые  ему достались, лишь для удовлетворения своих животных потребностей, только в более извращенной  форме. К тому же, со временем появились присущие только новому человеку пристрастия, например, к массовым беспричинным  убийствам совершенно незнакомых людей, – незнакомец глубоко вздохнул, достал клетчатый платок и промокнул слезившиеся от ветра глаза. – Иногда мне кажется, что все хорошее в человеке это от животного, а от человеческого разума происходит лишь всякая мерзость. Вот в этом то и есть главная проблема. И за тысячи лет, так называемого развития, все стало только хуже.

– Да не переживайте вы так сильно. Может это у вас из‑за работы? – откинувшись на спинку скамейки, шутливо спросил Иван. – Маяк. Одиночество… С возрастом часто некоторые невинные, но теперь недоступные занятия, начинают казаться пороками… Что же теперь делать?

– Будем начинать все сначала, – развел руки в стороны странный старичок.

– Это как? – не понимая до конца, что имеет в виду его собеседник, спросил Иван.

– Как и много раз раньше придется зачистить все следы этого неудачного эксперимента. Жалко, конечно. Но так ведь предупреждали…

– Кого предупреждали? О чем вы? – растерялся Иван.

– Ну как же… А Писание? А Откровение Иоанна Богослова? Кто хотел видеть, тот видел. И заповеди, и проповеди… Все было, но никто и слушать не хотел.

Иван молчал. Он вдруг понял, что старик не сумасшедший и то, что он говорит, действительно скоро произойдет.

– И не стоит сильно переживать, молодой человек, – теперь уже утешал незнакомец. – Ресурсы кончаются и если не вмешаться, то скоро здесь непременно начнется что‑то очень ужасное, – старик печально покачал головой. – Люди будут убивать друг друга за литр нефти или кусок не зараженной плодородной земли. Так что лучше все сделать гуманно и таким образом, чтобы не пострадала сама планета. Ведь Земля уникальна. Ничего похожего во вселенной больше нет. И она точно не принадлежит только вам: тем людям, которым повезло жить на ней сейчас. Поверьте мне, я постараюсь сделать все максимально безболезненно.

– Вы уверены, что этого нельзя избежать? – без особой надежды спросил Иван.

– А разве вы сами не к этому стремились?

– К саморазрушению? Мне кажется, были совсем другие цели.

– Любая жизнь: человека, страны, планеты – это лесенка из ступенек. И то, где человек или страна оказывается в тот или иной момент жизни, никогда не происходит случайно. Это запрограммировано каждым его предыдущим шагом. Все наши дела – большие и совсем маленькие, неизбежно приводят нас туда, куда мы собственно и стремились. Только в конце пути людям иногда очень не хочется верить в то, что они оказались именно там, куда и шли.

– И ничего нельзя изменить? – опять спросил Иван.

– Вы же не думаете, что можно изменить законы физики и математики. С эволюцией все точно так же. Попытались немного ускорить, но теперь приходится возвращаться назад.

– Получается, что какой‑то рукожоп провел эксперимент, а когда осознал, что очередной раз накосячил, решил зачистить все улики? Мы‑то здесь причем? И что же, никто за это не ответит? – вдруг разозлился Иван.

Собеседник промолчал и Иван, сообразив, что немного погорячился,  спросил:

– Значит, людям не надо было пытаться что‑то изменить, а смириться и плыть по течению.

– Как тогда ты узнаешь, что еще жив? – спросил старик и хитро посмотрел на Ивана. – Может ты и живешь лишь в те минуты, когда приходится делать выбор? Люди не могут изменить будущее: все, что должно произойти, все равно произойдет… Но люди могут изменить себя.