На карнавале истории

Я понял, что такие шкурные идеологии базируются на мифологизации идеологии. Стал собирать материал для статьи о либералах, неомарксистах, «чистых» демократах, технократах, националистах. На самом деле, чистых идеологий нет, все они есть психоидеологии, сплетение разных идеологий между собой и с психологией; комплексов неполноценности, вины, страха, стыда, совести, истерии и сексуально-социальной патологии.

Во введении к статье я провел это разделение, ввел ориентировочную классификацию психоидеологий, упомянул о роли «шкурности», мифов, моды, бессознательных идеологий, в частности, бессознательной политичности, в сознании считающей себя аполитичной.

Так как социальной базой демократического движения пока является интеллигенция, то, значит, нужно использовать все ее социальные достоинства: эрудицию, знание, умение мыслить, анализировать — и бить ее слабости: склонность отрываться от грешной земли, склонность к самокопанию, к анархизму в политических действиях и в быту, к кастовой замкнутости, преувеличению роли слова, идеологий.

Все эти недостатки использует ГБ. И потому-то я хотел написать статью о психологии следователя и его жертвы: недостатки и достоинства следователя, недостатки и достоинства интеллигентов.

Номер «Вопросов психологии» со статьей Выготского об игре как раз содержал статью о психологических приемах следователя на допросах. Я смог опереться на описание легальных, законных приемов следствия. Оставалось обратить рекомендации следователям в рекомендации подследственным, свидетелям и дополнить их опытом друзей, своим опытом и материалами «Хроники», «Белой книги» А. Гинзбурга, работами Литвинова, «Юридической справкой» Есенина-Вольпина.

В статье я успел дойти до противозаконных методов следствия: шантажа, провокаций, фальсификаций, психологического террора, использования фармакологических средств, «наседок».

Свою статью я прочел большому числу тех, кто уже сидел или же прошел через следствие свидетелем. Они вносили поправки, дополнения.

К концу 1970 г. я поехал в Москву. Нужен был самиздат, нужно было отдать наши материалы, информацию об Украине. Мне нужна была также фашистская дореволюционная литература и литература современного анти- и просоветского фашизма для третьей части «Наследников Сталина». Во второй части, под названием «Обмолвки реакции», я обобщил анализ Шевцова — Кочетова на все советское общество, рассматривая понятия общественного сознания, подсознания, цензуры, общественной символики. Тут были процессы над Левиным-Лениным, путаница с Лениным-Бауэром, маразматические мемуары Микояна, выдающие «тайны» Кремля.

В качестве символа особенно заинтересовало меня «белое пятно» в гимне СССР — отсутствие слов. Гимн без слов выдает суть нового этапа сталинизма: слова о Сталине подразумеваются, но произносить их пока стыдно. А новых не хотят. Этому соответствует нежелание выполнить обещание — заменить Конституцию «диктатуры пролетариата» Конституцией «общенародного государства». Им кажется слишком либеральной Сталинская Конституция, а ведь придется сказать еще более прекраснодушные слова. Слова никогда не мешают им, но «антисоветчики» используют их же слова против них. Это неприятно. Технократы собираются вовсе отказаться от добрых слов — зачем им слова о демократии, свободе и гуманизме? У них кибернетика, ракеты, атомные бомбы, вся техника, промышленность и наука. Бюрократы же уважают бумажки и любят хорошие слова. Это их слабость.

Гимн без слов означает то же, что белый круг на красном флаге национал-демократов в ФРГ. Но у НДП это сознательный намек, кулак в белых перчатках (по типу статьи русского фашиста под названием «Без жидов», тут вкус тонкого эстетизма, в дореволюционном «Бей» заменено лишь «й» на «3» — и гуманно, и последовательно). А у Брежнева белое пятно в гимне — бессознательная угроза и растерянность, слабость, неустойчивость власти^[10].

Понятие «общенародное государство» — алогично для марксиста. Это абсурд, алогизм, раскрывающий причины отсутствия слов в гимне. Всенародное государство

— ложь, такая же как и «диктатура пролетариата» при Сталине, но ложь алогичная, ложь и правда отказа от доктрины марксизма. Ведь «общенародное государство»