На килограмм души (сборник)

– Можно и так сказать, – пробурчал я.

Большая часть решимости покинула меня, и пока от нее хоть что-то осталось, я поспешил заявить:

– Я пришел сказать, что не буду писать эту статью.

– Так…

Главная посмотрела на меня очень внимательно. Видимо, она рассчитывала, что я не выдержу этого взгляда… И чуть было не оказалась права. Пришлось еще раз напомнить себе, что Дворжаков совсем недавно пытался переманить меня в свой журнал.

– Вижу, угрожать тебе увольнением бессмысленно?

– Да! – быстро ответил я, стараясь сам в это поверить.

Повисло тяжелое молчание. Затем Светлана Семеновна неожиданно встала и направилась к выходу из кабинета. Уже в дверях обернулась.

– Кофе будешь, Сергей?

Ни фига себе! Растешь, Гисов, растешь! С непонятной самому себе наглостью я сказал:

– Растворимый? Лучше чаю, пожалуйста.

И только потом до меня дошло, что секретарши на рабочем месте уже нет. Светлана Семеновна вышла из кабинета, а я остался сидеть, чувствуя себя чертовски неуютно.

Минут через пять хозяйка кабинета вернулась с подносом, на котором кроме двух чашек чая стояли блюдце с нарезанным лимоном, сахарница и даже вазочка с какими-то мелкими печенюшками. Выставив все это на стол, Светлана Семеновна не стала уносить поднос, просто отложив его в сторону.

– Сахар сам клади, Сергей, – распоряжение начальницы вывел меня из ступора. Впрочем, не до конца. Я всыпал в чашку две ложки сахара, прежде чем вспомнил, что пью чай несладким. Мрачно улыбаясь, я положил туда же еще и лимон, чего не делал никогда. Все когда-то бывает в первый раз, верно?

– Что ты узнал? – поторопила меня Светлана Семеновна через пару минут.

– Скорее всего, профессор Вишневский не шарлатан.

– Скорее всего?

– Ну, стопроцентную гарантию я, конечно, дать не могу. – Я пожал плечами. – Но тогда он должен быть невероятно ловким фокусником. Да и дети тоже.

– Расскажи поподробней, пожалуйста.

«Пожалуйста» – это новое слово в лексиконе нашего Главного редактора, насколько мне помнится. Но сегодня все необычно, так стоит ли удивляться? Я достаточно подробно рассказал о своем визите в школу.

– Не понимаю, – задумчиво покачала головой Светлана Семеновна, когда я закончил.

– Чего не понимаете? – спросил я, хотя знал ответ на свой вопрос.

– Почему ты в таком случае не хочешь писать статью.

Я вздохнул.

– Светлана Семеновна, вероятней всего, люди действительно могут летать. Вернее, их можно научить.

– Так. – Она коротко кивнула. – Продолжай.

– И этот метод… Заставить детей поверить, что это возможно…

– Замечательная идея, на мой взгляд.

– Не спорю. А знаете, что в нем наиболее замечательное?

– Полагаю, ты меня сейчас просветишь. – Светлана Семеновна склонила голову набок.

– Точно. Просветю… просвещу. – Я энергично закивал. – Этот метод универсален. Что еще обнаружится среди скрытых способностей человека? Телекинез? Телепатия? Черт знает что еще, чему еще и названия не придумали?

– И… что из этого следует?

Она действительно недоумевала. Что ж, я и не рассчитывал на понимание. Но все же постарался разъяснить.

– И вы, и профессор сказали примерно одинаковую фразу. «Как изменится наша жизнь». А ведь имели в виду только способность человека летать.

– Тебе это не нравится?

– Светлана Семеновна, – я говорил очень тихо. – Не жизнь изменится. Не жизнь. Мы. Мы не просто изменимся, мы станем другими.

– Это ведь все слова, Сергей. Меняется жизнь, и мы меняемся вместе с ней. Не так ли?

– Нет! – Я затряс головой. – Не так. Совсем не так. Те наши косматые предки, которые, обмотавшись звериной шкурой кидались дубинками в мамонтов – они ведь ничем не отличаются от нас. Понимаете? Изменились прически, шкуры стали более элегантными, а дубинки летят гораздо дальше – и все! Мы – те же. И пусть через сто или тысячу лет мы полетим к центру галактики, это будем мы. Люди.

– А если без изменений внутри себя мы не сможем полететь к центру галактики? – с легкой насмешкой спросила Светлана Семеновна.

– Тогда не надо, – просто ответил я.

– Интересная позиция. Никогда не думала, что ты ретроград.

– Почему ретроград? – Я всплеснул руками. – Пусть машины ездят быстрее, самолеты летают дальше, а компьютеры совершенствуются. Пусть изобретаются новые машины, пусть исчезает ручной труд. – Меня слегка покоробило от водопада штампов, льющихся из меня, но что делать? Иногда штампами проще всего выразить свои мысли. – Я хочу, чтобы люди жили лучше, честное слово, хочу. Но именно люди, а не существа, когда-то бывшие людьми.

– Сергей… – Главная покачала головой. – Какие-то у тебя характеристики все… количественные. Тебе не кажется, что пришла пора качественных изменений?

– Не знаю, – честно ответил я. – Но мне бы этого не хотелось.

– Что зависит от твоего желания?

– Ничего. – Я вздохнул. – Я все понимаю. Вы поручите статью другому журналисту, или другой журнал оповестит об этой сенсации весь мир… Но я в этом участвовать не буду.

Светлана Семеновна встала и подошла к окну.

– Что же тебя все-таки так пугает, Сергей? – спросила она, не глядя на меня. – Я правда хочу понять. Люди ведь просто станут лучше.