На килограмм души (сборник)

Трудно описать словами радость, которую испытывал Рудольф после успешного завершения дела всей своей жизни. Зато гораздо легче представить себе разочарование, постигшее его спустя короткий промежуток времени. Как и следовало ожидать, чудесное снадобье не осчастливило весь мир. Если говорить откровенно, слухи о нем не вышли за пределы того небольшого городка, в котором обитал несчастный алхимик. Да и тут эликсир имел весьма краткосрочную популярность всего лишь как некая забава. Именитые горожане развлекались, придавая доброту белым мышам, морским свинкам и крестьянам.

Потеха наскучила примерно за месяц. Может быть, о ней помнили бы чуточку дольше, но тут, как на грех, в город приехал цирк уродов, и это новое развлечение полностью вытеснило эликсир доброты из умов почтенных горожан.

Гаттиус был в отчаянии. Он ходил по узким улочкам города и предлагал плоды своих многолетних бессонных ночей бесплатно, но люди отшатывались от него, а позже вовсе стали относиться к нему как к прокаженному, либо убегая, либо кидаясь камнями.

Рудольф понял, что ему незачем жить. Годы его клонились к закату, и никакое новое большое дело он не успел бы довести до конца. Да и не было ни малейшего желания браться за это новое дело – у него опустились руки.

И вот как раз в этот трагический для алхимика момент произошло нечто, вернувшее ему интерес к жизни. В его дверь постучали. Уже это вызвало удивление старика – в последнее время горожане обходили стороной его дом.

– Войдите, – сказал Рудольф.

Он не боялся лихих людей. Во-первых, искать что-либо ценное в его жалком жилище было так же бессмысленно, как блох на чешуе морской рыбы. Во-вторых, как я уже сказал, стоимость своего бренного существования Гаттиус в то время оценивал ненамного выше своего скудного скарба.

Покосившаяся дверь со скрипом отварилась, и в дом вошел незнакомый хозяину молодой человек. Он был высок, широк в плечах, красив и белокур. В общем, сильно смахивал на прекрасного принца из детских сказок, если не считать отсутствия у него глупого выражения лица. Бросалось в глаза, что молодой человек умен. И богат – это бросалось в глаза еще явственней.

– Приветствую вас, достопочтенный хозяин, – гость отвесил короткий, но вполне вежливый поклон. – В этом ли славном доме живет знаменитый ученый Рудольф Гаттиус? – осведомился он.

– Если уменьшить все ваши слова в десять раз, то да, вы не ошиблись, любезный незнакомец, – поклонился в ответ Рудольф. – Присядьте же и расскажите, что за дело привело вас ко мне.

Гость сел в предложенное кресло, которое заскрипело под его тяжестью. Да, я знаю, почти во всех историях кресло скрипит под чьей-нибудь тяжестью. Но что я могу сказать, если кресло было старое и иссохшее, а молодой человек – высоким и крепким? Кресло всего-навсего заскрипело, а не рассыпалось, именно этот факт я и констатирую.

– Зовут меня Фредерик Бремон, герцог Кронсбадский, – начал свой рассказ гость.

Надо сказать, что вел он его неторопливо и весьма обстоятельно, не гнушаясь самыми мелкими подробностями. Вполне обычная вещь – время тогда было такое. Жизнь текла медленно и размеренно, даже на часах у тех немногих, кто вообще озаботился обзавестись часами, отсутствовала минутная стрелка.

Но мы с вами живем совсем в другую эпоху, мы вечно спешим, у нас зачастую нет времени сесть и послушать близкого нам человека. Что уж говорить о том, чтобы выслушивать пространное повествование герцога? Начни я пересказывать его слово в слово, вы бы, пожалуй, были мной очень недовольны. Поэтому я расскажу историю юного Фредерика в двух словах, выделив только самую суть.

Родом герцог был из одного далекого небольшого княжества, название которого ничего вам не скажет, как не сказало в когда-то мне. Потому я его и забыл. Жил там Фредерик в своем родовом замке, что, в общем-то, неудивительно. Герцог был весьма высок по рождению, более того, Великий князь Вильгельм приходился ему двоюродным дядей. Или правильнее сказать, Фредерик приходился правителю княжества двоюродным племянником? Ну, неважно. Сын князя, наследник трона Ричард был ближайшим другом Фредерику.

Вот и все, к чему сводился рассказ гостя Рудольфа. Пара-тройка семейных подробностей, не более. А послушали бы вы его…

– Я очень горд принимать в своем скромном жилище столь высокородного господина, – учтиво сказал Гаттиус, когда Фредерик замолчал. – Но все же, чем я могу быть вам полезен?

– В вашем городе я проездом, – отвечал тот, – и собирался сегодня уезжать. Как вдруг до меня дошел слух – причем от вполне достойного доверия человека – что вы сумели сотворить то, что с трудом укладывается у меня в голове, вы смогли изготовить эликсир доброты. Так ли это?

– Действительно, господин мой, слухи вас не обманули, – Рудольф кивнул головой.

– Не будет ли излишней смелостью с моей стороны просить вас сделать мне одолжение и продать мне несколько капель этого чуда?