На килограмм души (сборник)

Рудольф протянул дрожащей рукой ложку Фредерику, который, не задумываясь, принял ее и разом вылил содержимое себе в рот. К чести герцога надо сказать, что при этом он даже не поморщился, что, доложу я вам, было совсем не легким делом.

Несколько секунд Фредерик стоял совершенно неподвижно, затем лицо его просветлело, и он в немом восхищении повернулся к Рудольфу. Герцог достал кошель с деньгами и, не спрашивая цены, положил на стол три золотые монеты. К слову будет упомянуть, что это было больше, чем Гаттиус выручил за весь ранее проданный эликсир.

Алхимик не стал больше отказываться от оплаты. В нем просыпалось желание жить. Да и золотые монеты выглядели весьма и весьма соблазнительно.

Фредерик склонил голову перед Рудольфом.

– Сердечно благодарю Вас, магистр, – обрел он, наконец, дар речи. – Я не смел и надеяться, что изменения наступят столь скоро. Ненависть во мне тает быстрее, чем снежинка в ладони. Теперь я чувствую, что заплатил вам мизерную плату за такое волшебное средство, – герцог снова потянулся к кошелю.

– Оставьте, прошу Вас! – Рудольф замахал руками. – За те деньги, что вы заплатили, вы можете взять у меня все мои запасы эликсира. Будем же надеяться, что ваше посещение моего скромного жилища пойдет вам на пользу.

Фредерик сердечно распрощался с алхимиком и покинул его дом, напоследок еще раз рассыпавшись в благодарностях. Рудольф улыбался. Сегодня у него был повод для радости.

Прошло два месяца. Рудольф, не ставя перед собой новых сверхзадач, все-таки много работал, выполняя различные заказы. Ему неизменно сопутствовал успех, осознание того, что он смог помочь Фредерику окрыляло старого алхимика. Не сочтите меня любителем красивых фраз, но сделать счастливее хотя бы одного человека в своей жизни – это совсем не мало, поверьте.

О молодом герцоге Рудольф вспоминал довольно часто, гадая, доведется ли им еще хоть раз свидеться. И, я вам скажу, довелось. Фредерик Бремон, герцог Кронсбадский вновь нанес визит старому алхимику.

Пока шел обмен приветствиями, Рудольф с интересом рассматривал своего визави. Несмотря на то, что прошло совсем немного времени, герцог как будто бы стал заметно старше. Лицо утратило малейшие признаки неуверенности, стало спокойнее и мудрее.

Гаттиус не успел поинтересоваться целью визита Фредерика, герцог заговорил сам:

– Я проделал длинный путь для того, чтобы выразить глубочайшую признательность за ваш волшебный эликсир. Он не просто помог мне справиться со своей ненавистью, он сделал из меня совершенно другого человека.

– Прекрасно, прекрасно… Я очень рад, что эти изменения, судя по всему, пошли вам на пользу. Так значит ваше отношение к Великому князю?..

– Никакой ненависти! Честное слово, я не испытывал ни малейшей ненависти, убивая его. В ту ночь я вознес молитву небесам за упокой души Вильгельма и был совершенно искренен. Князь не виноват, что господь сотворил его мерзавцем, и я надеюсь, ему будет даровано царствие небесное, – Фредерик, склонив голову, осенил себя крестным знамением.

Рудольфу показалось, что смысл сказанного ускользает от него, несмотря на то, что герцог говорил достаточно громко и отчетливо.

– Убивая? Но… простите, я, кажется… – старик беспомощно развел руками, не в состоянии подобрать нужных слов.

– Полноте, магистр, – мягко сказал Фредерик. – Прошу Вас, не подумайте, что это решение далось мне легко. С моей вновь приобретенной добротой мне было невероятно тяжело собственноручно принести смерть человеку, даже если этот человек – чудовище. Но когда на другой чаше весов благополучие целой страны – моей страны, заметьте, – мне пришлось сделать выбор. Вильгельм своим бездарным и жестоким правлением довел княжество до грани катастрофы. Если бы бедствовали только простолюдины, это еще можно было в какой-то степени оправдать, челяди не должно быть излишне сытой. Но ведь за время правления Вильгельма разорился не один представитель древнего и знатного рода! Мы теряли тех людей, на чьих плечах держится государство. Еще немного и Великое княжество превратилось бы в легкую добычу для любых завоевателей, которым только придет в голову пойти на нас войной, – Фредерик перевел дух.

Он смотрел Рудольфу прямо в глаза, говорил просто и честно, не пытаясь оправдаться ни перед ним, ни перед самим собой. Старый алхимик держался за голову.

– Но, Ваша светлость…

– Простите, что перебиваю Вас, магистр, но теперь меня правильней называть «Ваше величество», – мягко сказал Фредерик.

– Величество? – Рудольф отнял руки от лица. – Конечно, Ваше величество, но как же сын Вильгельма, Ричард, если я не ошибаюсь?