На кончиках пальцев (СИ)

— Ты себя в зеркало видел? — Драко закатил глаза, и Поттер почувствовал это. Он дышал коротко. Ничего не видел вокруг. Но осознание, что Драко рядом, делало его муки выносимыми. Ещё тогда, в ловушке Миноры он понял, что Смерть дышит с ним в унисон. Что он способен понять её, ответить ей. Отказом или взаимностью. И это не напугало его. Но рядом оказался Драко. И он не мог позволить ему остаться в её чертогах. Не такой должна быть его смерть. Она должна быть покойной. И он выбрался из круга. А потом, стоя в собственной гостиной и чувствуя, как Драко на подкорке сознания отторгает саму его суть, отвергает его, бежит от него, он так захотел снова оказаться в том круге — где нет настоящего или прошлого, где нет эмоций и впечатлений. Где спокойная пустошь из существования. Так захотел, что забыл, что может. Что и правда теперь всегда может попасть туда, куда захочет. И только это спасло кабинет Министра от взрыва. Все его эмоции будто оказались в хрустальном снежном шаре. И он наблюдал за ними, запечатанными в прозрачный материал, с любопытством орнитолога. Даже согласился выпить чаю, пока выслушивал слова артефактора, что-то пытающегося объяснить. Тот лгал. Каждым словом. Не было никакого артефакта. Им зачем-то нужен был сам Гарри, но понять, что же от него хотят Министр и Уизли, было не суждено. Кровь вспыхнула лавой, а потом он отключился. Всё это он показал Драко. Но глаза открыть он не мог, как и понять, где он.

— Я поговорю с мамой и Гермионой. И мы придумаем, что делать. Но ты, Поттер, такой идиот! Ну как можно было пить что-то из чашки, если не ты это туда налил?!

— Я проверил, там не было яда… И Драко… Я рад, что Нарцисса жива, если бы…

— Заткнись, Поттер! И никуда больше не уходи! — после минутной паузы Драко будто проверил, — Слышишь, Поттер? Никогда больше не уходи… Я постараюсь сделать для тебя всё, мы найдём способ нормально общаться. Только никогда не уходи больше…

Общение с Гермионой, Леди Малфой и Гарри было похоже на бред сумасшедшего. Потому что постоянно озвучивать его слова было странно, особенно, когда Драко самому есть что сказать.

— Бред. Если только в тот момент Гарри действительно потерял все чувства. Я выплюнул Амортенцию, не успев проглотить. Связь, видимо, меня защитила.

— Но Амортенция не яд. А мистер Поттер очевидно находится под воздействием чего-то ядовитого…

— Драко, что ты чувствуешь? Саднит язык? Не сладко во рту? Или может быть, вкус крови? Хоть что-то… — Гермиона всё пыталась выяснить, что именно сделали с Гарри.

Драко на минуту полностью окунулся в ощущения Поттера, и понял, что тот в агонии. Просто уже видимо привычно скрывал от него этот факт. Решив не тратить время сейчас, а объяснить этому кретину всю степень его неправоты потом, когда будет возможность раздать ему отличных затрещин вживую, Малфой вынырнул из этого состояния и чётко произнес:

— Грейнджер, он умирает. Я чувствую это. Ему уже даже не больно. Он просто горит так, будто всё тело его разместили на костре. Надо что-то делать. То, что чувствовал я — это тоже пожар. Но не Адское же пламя, ей—Мерлин! Мы это уже делали? Что мне делать? Как мне его достать?

— Драко, — испуганно, но всё ещё надеясь на их связь сказала девушка, — нужно понять, что случилось. Предположениями мы только всё испортим! Но в теории, ты можешь взять магию того состава, что так разжигает его кровь, на себя. Просто представь, что она из его кровотока попадает в твой, будто…

— По волшебству, — подсказала Нарцисса, и Гермиона посчитала бы это издёвкой, если бы женщина не была настолько серьёзна.

Малфой закрыл глаза. А потом просто рухнул с кресла. И очень поэтично захрапел.

— Кричер!

Эльф будто только и ждал зова. Он уложил хозяина на кровать, которую всего полчаса назад занимала Леди Малфой, а Гермиона наложила Диагностические чары.

— Он спит? — удивлению Нарциссы не было предела. — Я ожидала как минимум того, что домовик принесёт все Антидоты из хранилищ Блэков… Почему же тогда мистер Поттер едва не умер?

— Бадьян… — рассеянно произнесла Грейнджер. — Ну, конечно! Бадьян! Ему категорически противопоказан бадьян. И хотя прошло уже больше месяца после Сонной лощины, видимо следы его всё ещё остались…

— Сонной лощины? — женщина понятливо промолчала, не комментируя очевидное. — Что ж, мисс Грейнджер. Нам о многом нужно поговорить. И начать, верно, стоит мне.

—

— Вы убили мистера Поттера, Джиневра! Не думайте, что по этому поводу я буду инициировать справедливое и полное разбирательство! Что бы вы себе не думали, я прежде всего беспокоюсь о людях! И сейчас Магическая Британия просто не вынесет потери Героя. Так что подтирайте свои сопли, и идите на пресс-конференцию. Живо! И имейте в виду! У вас скоро помолвка с Гарри Поттером!