На кончиках пальцев (СИ)

— Кольца больше нет, — отвечает Драко, понимая, зачем Поттер уничтожил реликвию, без слов, просто чувствуя, зачем, почему, и насколько не хотелось Гарри этого делать.

Диггори кивает, Гермиона улыбается, и начинается кошмар: люди Уорика действительно идут на прорыв. Заклинание Минервы и чары профессора Флитвика дают свой результат — Гилберт окольцован Инкарцеро, подвешен под потолком, но ему быстро помогают, и Драко теряется в этом ощущении безнаказанности и безрезультативности их действий. В конце концов, когда Уорика опять прикрывают его люди, и вся эта толпа оказывается в десяти метрах от защитников, Малфой делает неожиданный шаг.

Драко вышел из-за колонны, прикрывавшей его, и сделал решительный шаг на свет. У Поттера почти не было магии, но она была у самого Драко. И он не знал, сможет ли он её использовать, но понимал, что без какого-то отвлекающего манёвра Уорика не выманить из-под защиты своих соглядатаев. И просто надеялся, что магия Соратников не подведёт, или хотя бы на то, что Гарри наконец придёт в себя.

— Ты идиот, Гилберт. Ты думаешь, ты понял всё, что видел в темноте Отдела Тайн? Но ты не понял и половины. Ты не увидел самого главного… Это не я разнёс этот коридор. И не я вынес дверь… Это был Драко… — говорить о себе в третьем лице было дико, но необходимо. — И он спас тебе жизнь своим исчезновением, потому что одно его желание — и ты будешь прыгать жабой в Тёмном лесу до конца своих дней… Тупой, недалёкий слизеринец… Да тебе просто везло, как мне, просто везло, иначе не могу найти причину, чтобы ты так высоко поднялся…

Эта тирада действительно возымела свой эффект. Уорик вылетел из-за спин волшебников, показывая пальцем на Героя.

— Да что ты надумал о себе, а?! Да…

Адам и Минерва сработали превосходно. Отсекли его от помощников и связали, Кингсли использовал Силенцио и почти успел наложить Ступефай, когда над Гилбертом возникло розовое сияние чужих чар и блёклый, почти непрозрачный защитный купол, и путы стали спадать. Уже показалась рука с зажатой палочкой, Уорик вот-вот готов был невербально проклясть Гарри, Малфой чувствовал, какую силу он вкладывает в заклинание, и поднял палочку, но снова не смог. Не смог убить. Несмотря на то, что должен был защитить того, кто… Того… Самого… Мысли путались, и тем неожиданнее стало произнесённое уже Поттером заклинание.

— Ступефай! — заорал он мысленно, и Уорика отнесло к противоположной стене метрах в двадцати от его группы поддержки. Он шмякнулся о неё, как мешок с песком, а потом медленно стёк на пол и остался недвижимым. — Иди ко мне, Драко. Ты нужен здесь.

Малфой оказался в стенах Хогварста уже через неколько секунд. Его словно приманило Акцио к этому месту, потому что аппарацией это действо назвать было никак нельзя. Он просто исчез в одном месте и появился в другом.

— Кто ещё хочет приложиться о стену? — Гарри говорил холодно и отчуждённо. Замогильным голосом с отсутствием эмоций вообще. Даже его друзья ощутили озноб по всему телу, испугавшись такой перемены. И только Драко знал, какая буря эмоций сейчас внутри у Поттера. Он прочувствовал, что хотел сделать Гилберт. И с ним, и с Драко. И с Нарциссой. Не из верности павшему Тёмному Лорду. Из желания уничтожить возможных претендентов за власть. — Вы не аппарируете. Это можем только мы. Вы не уйдёте от наказания, даже если в стенах Аврората и тюрьмы у вас есть свои люди. Мы каждого выследим и представим к справедливому возмездию. Я хочу мира, и какими бы не были ваши причины, просто сдайтесь на волю Министра, — палочки вылетели из их рук по велению Героя, как бы намекая…

Министр в это время стоял в шоке. Он впервые так остро увидел, что эти двое — единое целое. Поттеру даже не потребовалось обернуться, чтобы сказать это «Мы». Юный Малфой возник неожиданно для всех, кроме Поттера. И их движения, то, как Драко оказался рядом, как они взялись за руки, то, как синхронно провели свободной ладонью, чтобы собрать палочки и перенести их Адаму. То, как они повернулись к тому месту, где всё ещё лежал поверженный Гилберт. Как они расцепили руки, но не потеряли связи в движениях, действиях, возможно мыслях…

—  Он мёртв, Гарри,  — не произнося слов сказал Драко, моментально поняв это по тому виду, которое имело тело. — Ты его убил, — он испытал настоящий ужас от этого факта. Но вид Гарри говорил о том, что для него это новая информация, но он не исключал этот результат.

— Значит, убил. Это лишает нас большинства проблем, — он отвечал так же молча, но его голос для Малфоя не был ледяным и пустым, с ним он говорил открыто. Ровно. Без тени сожаления или сомнений.

—  Ты понимаешь, Гарри, ты его убил? — Драко мелко трясло.

—  Понимаю, Драко. И убил бы снова. И использовал бы Аваду, если нужно. Я положу любого, кто будет тебе угрожать, если не в гроб, то в больницу. И я не думаю, что это когда-то изменится. И да. Это никак не связано с тем, что ты слабый, или с подобного рода бредом, просто это так. Ты мой муж, Драко. Я люблю тебя. И никому не позволю тебе навредить.