На кончиках пальцев (СИ)

Драко сиял изнутри. Он лучился своими чувствами, рождая в душе Гарри давно забытые эмоции, заставляя снова оживать те, что уже, казалось умерли, без надежды на взаимность. И внутри Гарри всё дрожало от понимания, предвкушения, надежды и веры в то, что всё ещё может случится у них, всё ещё будет. И совершенно неожиданно в этот поток счастья и тепла ворвалось сожаление. Как ведро холодной воды, оно вернуло Поттера в здесь и сейчас.

— Я очень хотел бы быть твоим первым, Поттер… — очень тихо сказал Малфой, и в его взгляде было столько тоски, что Гарри не смог остаться безучастным. Он резко сел, сокращая расстояние между ними до минимума, и забыв все свои прежние сомнения, будто их никогда и не было, обхватил лицо Драко ладонями и горячо зашептал:

— Ты был, Драко, ты мой первый. Во всём. Единственный мой, любимый мой, первый, кто коснулся моей души одним поцелуем… — сам не осознавая, Гарри так ярко вспоминал их ночь на Рождество, их взаимное притяжение, когда они старались сохранять дистанцию, их последнюю ночь, когда магия связала их навсегда. Драко нырнул в его память, с робким интересом окунаясь в эти ощущения. Ему даже казалось, что он чувствует всё, что видел чужими глазами. Ему стало стыдно за свои неуклюжие попытки заменить потерянную любовь ласками Нотта. И стало больно от того, сколько же пережил из-за его одинокого холода внутри его муж. Ведь Драко и Гарри уже были супругами тогда… И Поттер наверняка чувствовал всё… Но картинки прошлого увлекали его дальше. Он с восторженным вниманием видел себя, любящего, отчаянного, жаждущего большего, страстного и ненасытного и…

И в какой-то момент замер. В душе словно всё поставили на паузу, и спустя долгий выдох он открыл глаза и неверяще уставился на Гарри.

— Ты был снизу?! Я всегда представлял… Я думал… — Драко потерянно отвёл глаза и закусил губу.

Поттер снова взял Драко за руки, чуть сжимая его ладони.

— Мы расставались только с верой в то, что выживем и снова сможем быть вместе, любимый… И мне было очень трудно принять твоё решение. И это очень глупо прозвучит, но мне было важно оставить себе частичку тебя… Это… Трудно…

— Не надо, Гарри, пытаться объяснить то, что я и так смог уловить. Я просто… Мечтал о… И не мог даже подумать о том, что… — Малфой прикрыл глаза, уткнулся лбом в лоб Поттера и улыбнулся. — Я всё ещё хочу быть твоим первым, Гарри…

— Прости меня, — неожиданно серьёзно и громко сказал Поттер, в корне меняя создавшуюся атмосферу. — За то, что был слеп, за то, что был трусом и не хотел увидеть то, что было самым важным, за то, что обидел тебя своим тупым предположением. Я виноват перед тобой, Драко.

Малфой немного подался назад, внимательно посмотрел на Гарри, потом перевёл взгляд на их сцепленные руки.

— Чувствуй, — снова повторил парень с понимающей улыбкой.

В удивлении распахнув глаза, Поттер не смог произнести ни звука. Но потом всё же собрался с силами и прохрипел:

— Ты невероятный, Драко…

В душе у Малфоя не было ни тени обиды или злости, кажется, его супруг смог простить его грубость, глупость, его ужасную ошибку, не требуя объяснений. Хотя Гарри готов был замаливать этот свой поступок, ползая на коленях хоть всю свою жизнь. Но больше того — Драко полностью принял его. Со всеми страхами, недостатками, со всеми поступками и мыслями. Это заставляло сердце биться так сильно, что становилось трудно дышать.

— Послушай, раз уж мы всё выяснили, может ты всё же ответишь мне, почему ты решил тогда…

— Отвечу, — прошептал Поттер, снова укладывая свои ладони поверх его щёк, — потом… Позже…

Его губы нежно коснулись губ Драко, не спрашивая разрешения, а даря первую взаимную ласку. Язык прошёлся по нижней губе, но Малфой слишком долго ждал этого, чтобы продолжать медленно и не торопясь. Он со случайным стоном углубил поцелуй, прижимая к себе Поттера так сильно, что перехватило дыхание. Пижамная куртка Гарри затрещала от того, как резко Драко рванул её, пытаясь избавить мужа от одежды. Парень в ответ лишь хмыкнул, и лёгким движением воздуха они оказались полностью обнажены. Эти ощущения были намного интенсивнее, чем ожидал Малфой. Прикосновение кожа к коже, жар их тел, пока ещё робкие касания ладонями — всё это уносило его в тот мир, о котором он пока только мечтал. И реальность оказалась намного прекраснее, чем его фантазии.

Руки Гарри были нежными, но требовательными, с каждым сантиметром присваивая себе Драко. Кожа загоралась от его тепла, словно сама магия гуляла по его спине вместе с пальцами мужа: шея, лопатки, поясница, бёдра, снова лопатки. Малфой трепетал уже от этих поцелуев и касаний, тонул в собственном желании, и этого было мало, мало настолько, что он и сам уже повторял движения Гарри, зажигая его ещё сильнее.

— Драко… — Поттер звучал потеряно. Хрипло. И это совсем сорвало крышу Малфою.