На корабле полдень

— Это мои старые знакомцы! «Весна» базируется на Ардвисуре! А Ардвисура — это Первое Предприятие по Пробуждению Разума у Благих Животных! Они и наотарскими василисками занимались, и черт знает какими еще чудо-юдами… Была даже дезинформация: простейших акселерировали… Наши коллеги-немцы называли это в шутку «ваффен энзимен»…

— Так-так-так… — протянул Иванов, обстоятельно поглаживая свою внушительную лысину-космодром. — Выходит, клоны решили, что на архипелаге Буровского самые подходящие для акселерации животные?

— Такой вывод напрашивается.

— Тогда поставим вопрос ребром: а что там, на архипелаге Буровского, за животные?

— Я не знаю. Надо уточнять у специалистов. У меня есть толковый помощник, Эдик… Поручу ему всё разузнать…

Иванов неожиданно побагровел и почти выкрикнул:

— Пока твой Эдик будет «разузнавать», ягну подожгут Секунду и спалят архипелаг Буровского вместе со всей планетой! А мы завтра получим этих ваффен энзимен прямо в водопроводную воду Подмосковья! Как это уже было в начале войны!

И, моментально овладев собой, он продолжил:

— Сделаем иначе. Пригоним на архипелаг транспорт и вывезем каждой твари по паре… ну или по несколько пар! Чай не глупее клонов — выберем кто поинтересней с точки зрения акселерации.

— Но специалисты…

— Вот именно! Нам понадобятся специалисты, которых ты мне, вот прямо не сходя с этого места, обеспечишь!

Александра притихла, лихорадочно извлекая из сокровищниц памяти драгоценные фамилии ученых, с которыми она консультировалась, когда занималась темой «Бестиарий», посвященной акселерированным василискам.

— Сразу могу предложить профессора Захарию Николауса из Кипрского Института Моря… Или вот замечательного ниппонского специалиста Накамуру… Он, между прочем, на Нобелевскую премию номинировался за открытие у кальмаров способности к хронологическим вычислениям и текстогенерации.

Реакция Иванова была решительной:

— Чудно. Давай их сюда! Сию же минуту!

Прошло полчаса.

За это время товарищ специальный уполномоченный успел высёрбать ложечкой две чашки крепкого черного чая с черничным вареньем (в третьей как раз набирал силу водоворот чаинок и ягод). А товарищ Александра — переговорить по Х-связи с десятком незнакомых и скверно соображающих людей.

Наконец, взмыленная как призовая лошадь, она вновь предстала перед подобревшим начальником.

— Ну что там твои гаврики?

— Сэнсэй Накамура изволил… отбыть… в чертоги богини Тирамису, — произнесла Александра с казенной скорбью в голосе. Актриса из нее была так себе.

— А этот… киприот?

— Категорически отказался куда-либо лететь. У него, видите ли, клиническая Х-фобия, и справочка есть.

— А надавить?

— Не стоит. Ему сто два года, о чем я лично раньше не подозревала.

— Другие варианты?

— Другие варианты уперлись в проблемы с логистикой из-за обязательного режима конвоев. Я посчитала, что даже профессор Павел Северов из Новороссийска-на-Дарье сможет достигнуть нас лишь спустя сорок часов… Если это время вас устраивает, я его вызову.

— А поближе кого-нибудь нет?

Александра опустила глаза.

— Есть один вариант, но вы будете недовольны.

— Чем именно?

— Обтекаемо говоря, человеческими качествами.

— Это что, очень необязательный и сильно пьющий черный пацифист из Сан-Франциско?

— Нет, это непьющая, но своенравная, неуправляемая и адски острая на язык профессорша.

— Как ее зовут?

— Афина.

Товарищ Иванов присвистнул, дескать «вот это имечко!»

— Ей отец дал, ярый поклонник античной культуры.

— А фамилия?

— Железнова, — нехотя ответила Александра.

— Родственница?

— Сестра. Сводная. По линии отца. Афиной он ее назвал на спор с другом, преподавателем древнегреческого в университете.

— А что, это забавно! Чрезвычайно забавно! — Оживился товарищ Иванов. — Я даже и забыл, что у тебя есть сестра… И про батюшку твоего никогда не думал в таком контексте… Фотография есть?

— Чья?

— Да богини твоей… Афины.

— Имеется, — Александра протянула спецуполномоченному свой планшет.

С матового экрана на товарища Иванова взглянула молодая женщина лет тридцати с узким длинным лицом закоренелой вегетарианки, римским носом и густыми вьющимися волосами до плеч. Тяжелые кудри были схвачены на лбу затейливой кожаной повязкой.

На женщине была линялая спортивная майка с надписью «Олимпиада 2620», так что развитые мышцы шеи и плеч можно было вот так очень запросто разглядывать… Необычного колеру изумрудно-ореховые глаза женщины глядели прямо на зрителя. И в глазах этих светились несредний ум, а еще женское превосходство, а еще печаль, нередкая спутница несреднего ума.

— Немедленно зови! — Потребовал Иванов.

— Видите ли, есть проблема. Афина — особа крайне самостоятельная и в чем-то даже избалованная… Ей надо что-то пообещать, иначе она не согласится.

— Ну так денег ей пообещай! Зарплаты у научных работников Российской Директории, конечно, неплохие, особенно в сравнении с иными другими державами, но от премиальных наши невтоны и катоны обычно не отказываются, хе-хе…

Александра покачала головой.

— Денег у нее более чем достаточно.

— Более чем? — Иванов не скрывал своего удивления.