На корабле утро

Нет, она не взорвалась. И даже дымить она прекратила.

Но все же повреждения, нанесенные астероидом «Орех», были очень серьезными. И кто-то там внутри архонтессы счел опасным ее дальнейшее пребывание в системе. Ибо Х-блокада не работала, двери в систему Макран распахнулись и ксеносы прекрасно понимали, что вот-вот сюда ворвутся десятки маленьких – по меркам ягну – кораблей землян. Но с этих маленьких кораблей взлетят сотни аппаратов, неуязвимых для их позитронных пушек, и боевые потери сразу же из высоких превратятся в оскорбительные, позорные, совершенно неприемлемые.

На изумленных глазах Комлева октаэдр архонтессы претерпел трансформацию, которой бы позавидовала любая земная игрушка-головоломка.

Грани архонтессы распались на множество отдельных треугольников. Каждый треугольник развернулся вокруг своей оси на определенный угол. На несколько секунд архонтесса стала похожа то ли на железного ежа, то ли на шипастую рыбу-коробочку. Сходство усиливалось тем, что, вслед за разворотом треугольных участков обшивки, грани архонтессы вспучились и она, увеличившись в объемах, приблизилась по форме к сфере…

Сфера эта не была гладкой. Она была по-прежнему набрана из множества треугольников и дополнительных граней, выдвинувшихся из глубины конструкции. При этом та грань, которая раньше дымилась, осталась как бы искалеченной. В ней зиял глубокий кратер. Из трещин в его поверхности извергся фонтан блестящих обломков. Хаотически вращаясь, они поспешили выйти на орбиту вокруг архонтессы, ослепительно искря и пританцовывая в лучах двойной звезды.

А затем архонтесса исчезла вместе со всем своим инофизическим колдовством.

Часть 3. Степашин

Глава 1. В Институте Аномальной Астрофизики

20 августа 2622 г.

Город Синандж

Планета Тэрта, система Макран

Два следующих дня выдались скучными – понятно, по нашим, осназовским меркам.

После расстрела астрофагов на Арасе, клонская эскадра отошла на орбиту Тэрты. «Кавад», конечно, тоже. На нем мы и заночевали. Никогда не забуду каюту какого-то безымянного клонского лейтенанта, куда меня временно поселили, с искусственным деревцем – кажется, мандарином – на «подоконнике» и домашними тапочками сорок шестого размера в виде двух улыбающихся коровок…

Я в них, конечно, не обувался. Но умилился.

Встретив на борту «Кавада» утро двадцатого августа, мы позавтракали клонскими кебабами. И сразу же получили приказ вернуться в место постоянной дислокации.

– Расставание с вами наполняет печалью мое сердце, – положив руку на грудь, сказал Фази Маджид, прощаясь с нами.

«Вы тут без нас не балуйте», – хотел брякнуть я, но, к счастью, сдержался.

– И наше тоже… наполняет, – сказал я дружелюбно.

Все-таки Фази Маджид хороший мужик. Хоть и клон.

Синандж встретил нас тревожной тишиной.

На краю летного поля космодрома грустила одинокая «Кассиопея». Больше – ни звездолетов, ни флуггеров.

Похоже, все наши боеспособные силы концентрировались на орбите.

Но вот куда подевались всевозможные клонские посудины? Ведь еще пять дней назад над высоким забором, отгораживающим военную базу от гражданского космопорта, возвышались разномастные каботажники, орбитальные катера и гордость местного гражданского флота – круизный лайнер, вы не поверите, «Одесса». Лайнер был наречен еще в довоенные времена теплой дружбы братьев по Великорасе, а после, очевидно по рассеянности, так и не переименован…

– Похоже, эвакуация прошла, командир, – подсказал проницательный Жаргалов.

– Эвакуация? – рассеянно переспросил я.

– Ну да.

– А куда эвакуируются-то, как думаешь?

– Как говорят буряты, «орон дэлхэй уужам даа, орохо нухэн олдохо байха».

– А по-русски?

– Земля большая… найдется место, где поместиться, – пожал плечами Жаргалов.

– А конкретнее? Земля-то большая, космос еще больше, но что-то я не вижу вариантов.

– Почем мне знать?…

Вот так с Жаргаловым всегда. Буддист, мать его так. А значит, любит рассуждать абстрактно… Раньше меня это раздражало. Потом привык.

Перед нами нарисовался Бондарович, о присутствии которого я совершенно забыл.

– Что, капитан, затрудняешься в оценке обстановки? – спросил он задиристо.

– Так точно, товарищ капитан третьего ранга!

– Ориентирую: подвижный состав каботажного флота частью рассредоточен по запасным площадкам, частью собран в конвои на орбите Тэрты. Производится рассредоточение и вывоз нетрудоспособных категорий населения…

– Детей?

– И баб. Идем дальше. Только что получил на твое имя новый приказ. Вместо пункта постоянной дислокации тебе с наличным составом 92-й роты предписано прибыть в Институт Аномальной Астрофизики и взять его под охрану.

– А кто там, в институте?

– Аномальные астрофизики, – Бондарович расхохотался.

– Наши или клонские?

– Ты что, расист? Какая тебе разница? – с подначкой спросил кап-три.

– Ну наши все-таки лучше… – процедил я. – Понятнее.