На краю бездны

Уже поздно, но в досуговом центре горит свет, дверь не заперта. Внутри полицейский в форме наводит порядок, и я здороваюсь. Все так запутанно и непонятно, никак не могу разобраться в своих мыслях. Но на переднем плане лишь одно чувство – стыд. Хотя за что, я не понимаю. Как будто Кэт права и все это произошло из-за меня, а переспав с Гэвином, я каким-то образом еще все усугубила.

– Мы почти закончили, – говорит полицейский, не подозревая, что творится у меня на душе. – Спасибо, что пришли закрыть за нами.

– Ой, да не за что. – Я выдавливаю из себя улыбку. – Значит, расследование завершено?

– Ну да. Девчонка утверждает, что сбежала, а потом одумалась и вернулась. Расследовать нечего.

– И вы ей верите?

– Не мне решать. Ладно, мне надо заканчивать.

Я прохожу в кухню. Скоро заявится Гэвин, и придется объяснять, зачем я соврала полицейскому, будто это он попросил меня прийти и закрыть помещение. Зато можно воспользоваться возможностью что-нибудь выяснить. Раздаточное окошко открыто, и сквозь него я вижу полицейского, заканчивающего уборку. Дверь в дальнем конце кухни, видимо, ведет куда-то в подсобку или кладовку.

Она не заперта. Внутри я обнаруживаю полки, заставленные коробками с чайными пакетиками и огромными банками с растворимым кофе и горячим шоколадом. В одном углу стоит контейнер с игрушками, а к стене прислонен проекционный экран, – должно быть, Гэвин показывает на нем фильмы, когда собирается его киноклуб. Все очень аккуратно, никакого беспорядка. В углу за дверью прячется картотечный шкаф.

Пытаюсь открыть верхний ящик, но он не поддается. На стене висит ключница, но внутри нет ни одного ключа, по виду подходившего бы к замку. Я облокачиваюсь на шкаф. Черт. Не знаю, что я надеялась найти. Наверное, хоть что-нибудь, способное пролить свет на то, как именно Гэвин связан с Зои. Я в очередной раз понимаю, что переспала с человеком, который оказался совершенным незнакомцем.

– Алекс?

Я резко вскидываю голову. На пороге стоит Гэвин и смотрит на меня. Не знаю, сколько времени он здесь. Кажется, он разочарован. Или зол. Из основного помещения доносится голос полицейского:

– Тогда я пошел.

Гэвин бросает взгляд через плечо и натянуто-бодро отвечает:

– Давайте! Пока!

Потом поворачивается ко мне и понижает голос:

– Что ты делаешь?

Я вызывающе вскидываю голову:

– Могу задать тебе тот же вопрос.

Он смотрит на шкаф, как будто желая убедиться, что он по-прежнему заперт.

– Алекс?

– Ты знал Зои.

– Нет, все не так, – качает он головой. – Я просто…

– Гэвин! Хватит пудрить мне мозги!

Он сощуривается:

– Ты снова ездила к ее родителям?

– Нет, но нашла вот что. – Я показываю ему фотографию. – Это ведь ты?

Он внимательно смотрит на снимок, потом, закрыв глаза, делает глубокий вдох:

– Где ты его взяла?

Я оставляю этот вопрос без ответа и прикидываю: он стоит между мной и дверью, может понадобиться оружие для самообороны. Но под рукой ничего такого нет, если не считать висящей на шее камеры. Она, конечно, увесистая, но не настолько.

– Что ты с ней сделал? – спрашиваю я. – Где она?

Он смотрит на меня круглыми глазами:

– Что? Ты думаешь, это я? Да я никогда бы…

Я сую ему под нос снимок:

– Тогда как ты объяснишь вот это?

Гэвин качает головой:

– Это она дала тебе фотографию?

«Она»? Не может же он иметь в виду Зои?

– «Она» – это кто?

– Джоди? Или Шон?

– Кто? Нет. С чего бы вдруг? Они-то еще…

– Идем. – Он берет меня за локоть. – Я должен кое-что тебе рассказать.

Его пальцы сжимают мою руку крепко, но не грубо. Он тащит меня к выходу из кухни, но я вырываюсь и иду сама. Очутившись в основном помещении, я поворачиваюсь к нему лицом:

– Ну, выкладывай. Ты знал Зои. Откуда? Где сделано фото?

– На ее дне рождения. В «Макдоналдсе». Ей исполнилось тринадцать.

– А ты что там делал?

Он утыкается взглядом в пол:

– Я ее дядя.

– Что?

– Джоди – моя сестра.

Чего-чего, а этого я никак не ожидала.

– Но…

– Мы с ней не разговариваем. Уже давно.

– Она в курсе, что ты здесь?

Он качает головой.

– Зачем ты вообще приехал?

– Чтобы найти ее. Или выяснить, что с ней случилось.

– Значит, все эти россказни про новую жизнь…

– Отчасти тоже правда. Мне было нечего больше делать.

– Но зачем тебе понадобилось действовать тайком? Почему нельзя было сказать ей? Она же твоя сестра! Что произошло?

Он вздыхает:

– После исчезновения Зои мы поссорились. Они оба были вне себя от горя. Я взял отпуск, приехал сюда и поселился у них. Пытался их поддержать. Думал, им это нужно.

– А им это не было нужно?

– Не знаю. Поначалу мы нормально уживались. Но потом… Зои все не возвращалась, и все вокруг стали изображать ее жизнь такой идеальной, а их – такими распрекрасными родителями.

– А на самом деле?

– Нет, они не хуже большинства. Но как-то раз я стал свидетелем их скандала, на Рождество, за пару лет до того, как она исчезла. Мы тогда все собрались у нашей мамы. Они орали друг на друга как ненормальные…

– На глазах у Зои?