На краю Дикого Поля. Часть 1

– Дык я, того-этого, иду из отхожего значит места, а этот, ёк-макарёк дурила, на меня и кинулся.

– А ты?

– А я беру того-этого дурачка, да и возвращаюсь откуда пришел, да и пихаю, ёк-макарёк, в это, ну, прямо туда.

– Погоди, там же дырка маленькая, как он пролез?

– Ну, того-этого, я ж не без разумения, тама крышка сзаду, чтоб, ёк-макарёк, это самое черпать, вот туда и определил.

– И что?

– Шибко завоняло, когда этот всё это самое взбаламутил. А потом иду сюда, а штука так и лежит. Ну я того-этого прибрал, а то подберёт, да и снова озоровать начнёт.

– Ну что же, молодец, Петя. Этим ты может чью-то жизнь спас. На вот денежку, пива выпьешь.

– Дык, барин, я того-этого, от всей души! Я ж, ёк-макарёк, не за награды.

– Не будешь пива?

– Буду!

Цапнул денежку, кинул гирьку на лавку, да и был таков. А я подумал-подумал, да и прибрал гирьку в карман. Пригодится. И вскоре пригодилось.

Не буду разводить интригу, скажу просто: отца Петра я порешил.

Дождался его на выходе из трактира, да в пустынном переулке и ударил гирькой по затылку. Дважды. Добивать, по счастью, не пришлось. Я вытащил у покойника кошель, снял наперсный крест и кольцо с руки. Всё это вместе с гирькой я скинул в сортир. Может быть и стоило оставить себе, молоток легко бы превратил наперсный крест в простой кусок серебра, но пользоваться ворованным… Фу, какая мерзость!

Наутро тело обнаружили, поднялся шум, но для всех дело было ясно: постарались уличные грабители. Похороны состоялись в тот же день, а на следующее утро мы снова двинулись в путь.

***

И вот мы в Москве. Можно много говорить о том что средневековая Москва деревянная, что улицы кривые, что… Ерунда это. Всё мимо.

Москва воистину великий город. Великая столица великой державы. Даже противный серый дождик не испортил впечатления от Москвы. Я не раз бывал в Москве в той жизни, и не скажу, что в Средневековье она менее величава, просто нужно понимать разницу в эпохах. Москва и будет такой… неухоженной, пока не изобретут способа дешёвого массового производства кирпича, асфальта, бетона… Главное в Москве – величие и державность, которая выше мелких невзгод и мелких духом людишек. Москву понимает правильно лишь человек великий намерений.

Кстати да! Нас в студенчестве не раз водили на карьеры, на цементный завод, показывая всю технологическую цепочку производства цемента и бетона из него. Надо и этим заняться, только найти бы кого загрузить этой задачей. А почему бы не Петю? Парень слегка грамотен, решителен, настойчив… А то что у него денег нет, так и у меня негусто. Деньги вещь такая: сегодня нет, а завтра будут, надо только сообразить где их взять.

– Петя – Окликнул я слугу, разинувшего рот на московские диковины.

– Здеся я.

– Петя, а не хочешь вместе с Осипом заняться обучением?

– Да я, того-этого, завсегда готов, хорошее дело. Только зачем тебе ещё один ученик?

– Есть у меня мысль устроить завод, а кого на него поставить, нет.

– А я, того-этого, справлюсь?

– Петя, с лошадьми ты справляешься, грамоту немного разумеешь. Попытался на тебя напасть лихой человек, так ты его и приголубил. Неужели с двумя десятками людей не управишься?

– Дык, ёк-макарёк, то лошади и бродяжка, а то завод. А что делать-то надо?

– Этого я пока не скажу, чтобы удачу не отпугнуть, обучение начнём с сегодняшнего дня, как обустроимся. Согласен?

– Конечно согласен. Что я дурной, от удачи отказываться?

***

Разместились мы на подворье князя Гундорова. Мне с Петей выделили просторную комнату, а рядом, в маленькой клетушке поселили Осипа.

С утра позаниматься с Петей и Осипом не удалось, помешал важный посетитель.

– Барин, – сунулся в дверь Петя – тут, того-этого, к тебе дьяк пришел! Я уж попросил, того-этого, подождать, может ты не готов.

– Спасибо, Петя. Так всегда и делай, а дьяка сейчас проси, пусть войдёт.

В дверь вступил, если не сказать восшествовал основательный такой дьячище.

– Дьяк Разрядного приказа, Тимофей Ломакин. –представился он, степенно склоняя голову.

И тут меня стукнуло по голове: а ведь я не знаю на какой должности я стою, хотя зарплату сотника получил. Однако, сотник – это военное звание, а я нанимался географом… Ау, где моя обученная сотня географов, ну, пусть не сотня, а хотя бы десяток? Мдя… А ведь когда я получал деньги, в ведомости, а вернее в книге, что-то было написано, но ведь я старинные буквы, а тем более начертанные второпях не понимаю. Вот и там не разобрал. Даже и не пытался, болван.

– Служилый человек в должности географа, при Рыльском наместнике, Александр Белов. – длинно и непонятно представился я, но дьяк и глазом не моргнул.

– Не желаете ли присесть, уважаемый дьяк? Если хотите, сейчас нам подадут свежего квасу.

– Да, от квасу не откажусь, – усаживаясь на лавку кивнул дьяк.

Петя видимо слушал под дверями. Он тут же, без команды просочился в комнату и из моей сумки вынул пару оловянных кубков, протёр их относительно чистой тряпицей, и наполнил квасом из запотелого кувшина, и выставил тарелку со свежими бубликами. Мы ведь только собирались второй раз позавтракать, дело-то к десяти часам, а встали в шесть.