На краю Дикого Поля. Часть 2 (СИ)

  Потом я взялся за письмо младшего Мерзликина. Родион сообщает, что дела в приказе идут просто замечательно, жаль лишь что меня нет, но и вернусь, меня всё равно ждёт новая должность, сильно повыше. Великий царь Родиона жалует, даже послал на крестины его сына, Сергея, гонца с приветственным словом и грамотой, как некогда мне, только сразу в рамке, чтобы можно было вешать на стену. Количество завистников у Родиона резко увеличилось. Израиль Моисеевич довёл до ума новую модель генератора, и теперь налаживает ещё более дешёвый способ получения никеля, и клятвенно обещает, что цена его никеля будет не больше чем вдвое по сравнению с медью. Другая группа, под его же руководством, пытается применить этот же способ к меди, но там немало своих особенностей, так что работам конца-края не видно, но кое-что внедряется и уже приносит немалый доход.

  Ха! Раз Израиль Моисеевич вовсю работает с электролизом, надо бы подкинуть мысль о добыче алюминия, хотя куда его нынче применять, кроме изготовления посуды, ума не приложу. Хотя и алюминиевые кастрюли, ложки, кружки, да и котелки тоже большое подспорье простому народу.

  Вообще замечательно, что у Горнозаводского приказа воспитывается такой хороший начальник. В конкретных вопросах управления он меня, пожалуй, уже перерос, а то что не слишком силён в стратегии, то это только пока. Это дело наживное. Только бы о власти не возмечтал, а то скрутят ему головёнку-то, ни за синь пороха.

  Письмо от Липы было в изящном конверте, какие в прошлом году начала выпускать её бумажная фабрика. На лицевой стороне конверта её личный логотип: два ёжика мордочками друг к другу, а вместе они образуют стилизованное яблоко. Я сам как-то нарисовал ей этот рисунок, и Липа объявила, что это будет её личным знаком, и наследственным знаком женщин нашего рода. Мне было приятно.

  Липа сообщала что всё у неё благополучно, Никита родился здоровеньким, назвала она его, как мы и договаривались, в честь дедушки, а следующего сынка она обещает назвать в честь моего батюшки, Евгением. Роды принимал лично Камран Мостави, хотя ему как врачу невместно делать работу простой акушерки, но он сам настоял. При этом присутствовал с десяток его учеников, среди которых двое девушек, которые теперь частенько приходят чтобы осмотреть младенца, так что Никита стал самым присмотренным ребёнком во всей Москве, а то и на всей Земле. Вызывал её великий государь, и поручил написать челобитную о создании нового приказа Просвещения, с тем, чтобы возглавить это учреждение. Челобитную Липа написала за несколько дней, благо этот вопрос мы обсуждали много и подробно, и теперь на Руси будет университет по примеру египетского Аль-Азхар, Духовная академия, пять семинарий, пять учительских училищ, и пока не уточненное количество политехнических институтов. А уровнем ниже будут горные училища, фабрично-заводские училища, ремесленные училища и школы. О том, утвердили ли её в сей должности, она сообщит дополнительно.

  А ещё Липа много писала о том что ждёт меня домой, что готова и сама прилететь ко мне, бросив всё на свете, лишь бы оказаться рядом. А ещё к ней часто заходит Феофила Богдановна Кылыч, с которой Липа ещё сильнее сдружилась. Пока дети играют, они разговаривают и мечтают о будущем, в котором их мужьям не нужно будет мотаться по всему свету, а можно будет спокойно жить бок о бок с любимым человеком. В этом месте некоторые буквы слегка расплылись...

  А тут и Панкрат Ефимович из бани выбрался. Поднялся ко мне, упал в кресло и блаженно замер. Лёша поднёс ему большую стеклянную кружку пива, и Панкрат Ефимович поблагодарив приник, ополовинив одним длинным-предлинным глотком.

  - Жить хорошо! - провозгласил он.

  - А хорошо жить ещё лучше - автоматически ответил я.

  - Хорошо сказал! - одобрил Панкрат Ефимович, и вторым верблюжьим глотком добил содержимое кружки. - Ну что, Александр Евгеньевич, готов говорить о серьёзных делах?

  - Погоди о делах. Сначала расскажи, как ты сюда добрался.

  - Да спокойно добрался. Из Москвы-реки в Оку, из Оки в Волгу, из Волги в Каспий, а тут уже и Горган на горизонте. Там мы выгрузили тягачи и трактора для шаха, а та трёх паромобилях, караванными путями добрались до Абадана, и уже там погрузились на джалбаут, и на нём дошли сюда. Я же не один, со мной полсотни очень полезных в разных местах человек. Я тебе завтра о них расскажу, это довольно интересно.

  - А сегодня о чём расскажешь?

  - Сегодня я дам тебе пояснения по письмам, которые привёз. Начнём с письма великого государя, оно основа всего.

  - Что в нём?

  - По сути, это верительная грамота на твои полномочия в Южных морях.

  - 'Всё что сделано этим лицом, сделано с моего ведома и на благо Руси'? - вольно процитировал я записку кардинала Ришелье.

  - Почти верно. Но как ты угадал?

  - Просто сделал вывод из твоего предисловия. Неужели я угодил в точку?

  - Угадал да не совсем. Португальским послам великий государь будет говорить, что ты тут орудуешь на свой страх и риск, следовательно все претензии к шаху Ирана. Но это до той поры, пока ты не добьёшься здесь заметных успехов.