На краю земли

— Я знаком с одним мистером Хиггинсом, мы вызываем его время от времени по мере необходимости. Мистер Оукс нередко поручает ему операции по удалению зубов. Признаюсь, нашему цирюльнику эта конкуренция совсем не по нутру, но у мистера Хиггинса настоящий талант. Он умеет удалять еще и мозоли, — добавил мистер Эдвардс с пренебрежительной усмешкой. — Между прочим, Хиггинс вытащил зуб у доктора Харрингтона, так что, если вам нужны его услуги, я пошлю за ним. Нынче он пользует своих пациентов в прачечной.

— Хотелось бы увидеть, как он работает. Не беспокойтесь, прошу вас, дорогу я знаю.

Даже если бы Стивен и не знал дороги в прачечную, грохот барабана подсказал бы ему, куда идти. Он открыл дверь под участившийся ритм барабанной дроби и увидел мистера Хиггинса в одной рубашке, склонившегося с засученными рукавами над каким-то моряком. Целая скамья ожидающих своей очереди матросов так и ела кудесника глазами. Бой барабана зазвучал еще чаще и громче; моряк издал придушенный крик, и Хиггинс победно выпрямился, держа в пальцах зуб. Все пациенты облегченно вздохнули. Повернувшись, зубодер увидел Стивена.

— Чем обязан подобной честью, сэр? — учтиво поклонившись, спросил Хиггинс, зачарованно глядя на форму Стивена: мундир судового врача был почти столь же великолепен, как и капитанский, но в глазах безработного лекаря он представлял гораздо больший интерес, поскольку лицу, облаченному в такой мундир, мог понадобиться помощник.

— Прошу вас, продолжайте, сэр, — произнес доктор. — Мне хотелось бы понаблюдать за вашей работой.

— Извиняюсь за несусветный грохот, сэр, — ответил Хиггинс, смущенно улыбнувшись, и подвинул доктору Мэтьюрину стул. Это был низенький жилистый мужчина с коротко остриженными волосами и приветливым выражением, несколько неуместным на давно немытой щетинистой физиономии.

— Ну что вы! — отозвался Стивен. — Любой шум, отвлекающий пациента от боли, законен, даже похвален. Прежде я и сам использовал пушечные выстрелы.

Хиггинс нервничал, и, возможно, это мешало ему. Но работал он все равно замечательно. Отыскав больной зуб, он давал знак барабанщику, который понимал его с полужеста, и, как только начинал звучать барабан, Хиггинс наклонялся, что-то громко говоря пациенту прямо в ухо; вцепившись ему в волосы или ущипнув за щеку одной рукой, пальцами другой руки он ощупывал десны. Очередной кивок, бой барабана становился неистовым, под звуки крещендо пациент начинал терять сознание, и тут Хиггинс щипцами, а иногда и одними пальцами, плавным, ловким, привычным движением вырывал больной зуб.

— Я врач с фрегата «Сюрприз», — представился Стивен после того, как пациенты разошлись с сияющими физиономиями, ритуальным жестом прижимая к лицам чистые платки.

— Сэр, каждый, кто занят по медицинской части, знает доктора Мэтьюрина! — воскликнул Хиггинс. — А также замечательные публикации доктора Мэтьюрина, — добавил он после некоторого колебания.

Поклонившись, Стивен продолжил:

— Я ищу себе помощника по зубной хирургии. Доктор Харрингтон и мой офицер мистер Мейтленд высоко отзываются о ваших способностях. К тому же я видел, как вы оперируете. Если пожелаете, то я поговорю с капитаном Обри, чтобы вас назначили на наш корабль.

— Был бы весьма рад служить под вашим началом, сэр, — отвечал Хиггинс. — Могу ли я спросить, куда держит путь «Сюрприз»?

— Официально об этом не сообщили, — сказал Стивен. — Но, насколько я могу судить, на край земли. Я слышал, что называли Батавию.

— Ах вот как, — упавшим голосом отозвался Хиггинс. Батавия была известна своим опасным климатом, более опасным, чем климат Вест-Индии, где всю команду в одночасье могла скосить желтая лихорадка. — И все равно я был бы рад возможности подзаработать, плавая на корабле под командой такого везучего по части захвата призов капитана.