На крючке ярости

— Во-первых, не все, — Эрик быстро, скупо улыбнулся, прозрачно намекая на собственную персону и прекрасно сознавая, что намек этот, в целом, довольно глуп: сам-то граф силой особенной тоже не обладал, — Ну, а во-вторых… Кроме меня и тебя, кузен, в замке остаются, как я понимаю, Дэйв, Владислав… мы можем попросить побыть немного здесь Тьери…

— А я позову Марко и Паоло! — Винсент воодушевленно хлопнул ладонью по столу, — Паоло — сильный маг, да и Марко отнюдь не промах, ребята вполне смогут помочь вам! А Анри, как ты верно заметил, парень, совсем даже не слаб и при случае вполне сможет оказать сопротивление… может быть, даже Чеславу.

Андре скривился.

— Ну да, если тот его изнутри не прикончит… между прочим, тут еще и маленькие дети есть!

— А Влад неплохо умеет с ними ладить, — ввернула Татьяна, — В свое время об Анри он хорошо заботился. Кстати, где он?

— В своей комнате, — откровенно изумленный вопросом Роман пожал плечами, — Вчера поздно вернулся, я случайно его увидел. Правда, был доволен, сказал, что продал несколько картин и, кстати, благодарил Андре.

— Мои способности, бесспорно
Достойны лучшей похвалы!
Но все-таки смотреть мне больно
На бредни глупые родни…

— недовольно отозвался контрабандист, и демонстративно насупился.

Виконт расплылся в счастливой, широкой улыбке. Критиковать стихи кузена парень обожал, делал это всегда с огромным наслаждением, однако, в последнее время такая возможность выпадала, увы, не часто — при Романе Андре старался сдерживать поэтический пыл.

— И как это он на бредни смотреть собрался? — юноша прищелкнул языком, качая головой, — Мы их вроде на стенах не пишем, в воздухе не рисуем, или он нам в рот заглядывает?

— Да он просто нас опять старается обидеть, — фыркнул в ответ его младший брат, — Причем в стихотворной, отвратительно зарифмованной форме. Кузен, ты что это, хватку теряешь, что ли? Прежде у тебя рифма так не хромала.

— С вами потеряешь, — сердито буркнул Андре и, скрестив руки на груди, надул губы. К стихам своим парень относился с большим пиететом, и терпеть не мог необоснованной критики.

— Так что мы решили? — Ричард, которому затяжные обсуждения всегда претили, хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание, — Отряд путешественников в прошлое составлен, а кто остается с Анри? И через сколько отправимся?

Винсент, будучи человеком, существом, от которого, в немалой степени, зависел успех путешествия, уверенно поднялся на ноги, чертя указательным пальцем смутные линии на столешнице.

— Я свяжусь с Марко и Паоло, попрошу их прибыть. Думаю, здесь быть они могут уже к вечеру… Тьери попросим прийти завтра. А когда он придет — отправимся, я не думаю, чтобы наше путешествие длилось дольше нескольких часов! В конце концов, цель-то у нас всего одна — просто поговорить.

Собеседники и слушатели его наперебой закивали, высказывая собственные мнения, уточняя конкретное время отбытия и прибытия, обсуждая еще что-то, еще что-то и еще… и никто, ни один из них не заметил белого паука, сидящего на камине и спокойно слушающего их сокровенную беседу.

Глава 8

Анхель обратился на полушаге и, не в силах сдержать обуревающий его восторг, бросился к мрачно сидящему на полу другу. Тот не шевельнулся. Шаги друга он слышал, его воодушевление ощущал всем своим существом, однако, тая обиду, не желал поддерживать чужой радости.

— Чес!.. — Ан порывисто опустился на одно колено рядом с названным братом, хватая его за руки. Пленник едва заметно поморщился и неспешно руки высвободил.

— Ты предал меня, брат? — говорил он спокойно, ровно, но от этого почему-то только более пугающе и грозно. На вораса это, впрочем, особенного впечатления не произвело.

Он нахмурился, недоумевая, чем вызвано странное подозрение в его адрес, затем удивленно изогнул левую бровь.

— Что? Чес, почему ты…

— Молодой наследник глуп, Ан, — Чеслав немного отодвинулся и, привалившись к стене, с видимым удовольствием запрокинул голову, прижимаясь к каменной кладке затылком, — Он видит, но не замечает очевидного, не желает обращать внимания на маленькие детали… Мастер едва заметно склонил голову к плечу, прежде, чем попросил его уйти, — желтые глаза опасно сверкнули, однако, голос оборотня остался таким же ровным и спокойным, — Что ты сказал им, брат?

Анхель выпрямился, немного приподнимая подбородок — в нем, как всегда в секунды обвинений взыграла дворянская гордость. И пусть даже Чес был прав… Пусть даже он и в самом деле рассказал этим людям то, чего говорить не следовало! Он не имеет права вот так вот бросаться обвинениями — у него ведь даже нет доказательств!

Впрочем, врать и отнекиваться мужчина не стал.

— Я сказал им то, о чем ты просил меня умолчать, — негромко бросил он, прямо глядя в глаза друга, — И считаю, что поступил правильно. А знаешь, почему?

Рыжий дернул уголком губ, сдерживая рвущуюся наружу горькую ярость.

— Потому что защитил этим юного наследника?