На крючке ярости

— Уже уничтожил, — мужчина раздраженно нахмурился: нотаций друга он не любил, — Хватит, Анри. Мы уже говорили об этом не раз, и я по-прежнему остаюсь при своем мнении. А ты… попробуй под каким-нибудь благовидным предлогом увести родных из замка, ладно. Я не скажу, что меня обрадует, если они сохранят жизнь… но причинять тебе боль мне не хотелось бы.

— Спасибо и на том, — Анри поморщился и, вновь поднявшись на ноги, легко взмахнул рукой, — Обращайся. Я, пожалуй, не буду оттягивать, сразу же поговорю с кем следует. Трудно, конечно, будет объяснить… — он вздохнул, — Но рано или поздно это должно было произойти.

Анхель безмолвно кивнул и, не спеша перевоплощаться, спокойно проводил покидающего комнату друга глазами. Затем встал и, подойдя к столу, окинул долгим взглядом исписанный мелким почерком лист бумаги — ту самую задачу, что так старательно пытался решить Анри, когда он появился с новостями, — и, усмехнувшись, сам присел на стул, беря в руки карандаш. Помогать другу с институтскими заданиями мужчине всегда нравилось.

* * *

Молодой человек остановился перед знакомой дверью и, глубоко вздохнув, пару раз легонько стукнул костяшками пальцев по створке, мимолетно улыбаясь. Да, миновало то время, когда он врывался сюда без стука, уверенно распахивая дверь, знающий, что обитатель комнаты не рассердится на него, миновала золотая пора его детства… Как бы еще это родителям объяснить, чтобы поняли, что сын уже вырос.

— Заходи, — донесся из комнаты приветливый отклик, и парень, негромко хмыкнув, решительно вошел в комнату. Каким образом его родич всегда точно угадывает, что пришел именно он, Анри не знал.

Сидящий за столом хорошо сложенный мужчина с чуть вьющимися каштановыми волосами до плеч, собранными в хвост, поднял голову и, приветливо улыбнувшись, кивнул ему на кресло, приглашая присесть.

— Снова отлыниваешь от занятий? — он добродушно усмехнулся и покачал головой, — Смотри, узнает твоя мама…

— Брось, Винс, — Анри недовольно поморщился, — Не так уж часто я отлыниваю от занятий, и не так уж плохо учусь. Тем более, что и учиться-то осталось всего ничего… Я по делу.

Названный Винсом мужчина чуть склонил голову набок, вопросительно взирая на собеседника — тратить слова понапрасну он не любил.

— У меня… — молодой человек глубоко вздохнул, выпрямляясь в кресле, в которое успел все-таки присесть, — Я хотел… В общем, я кое-что знаю, и считаю своим долгом сообщить об этом не только тебе, но и всем, но… боюсь, что вы будете этим недовольны.

Мужчина облокотился о столешницу, подпирая подбородок рукой. В глазах его зажегся откровенный интерес.

— Заинтриговал, — отметил он, — И что же это за такое важное, чем я и все другие могут быть недовольны?

Анри на несколько мгновений сжал губы, мысленно подыскивая наиболее обтекаемую форму для сообщения действительно немаловажной информации, ища ее и не находя.

— Это… в общем… — он еще раз тяжело вздохнул и, нервно ломая пальцы, выпалил, — Чеслав собирается разрушить замок!

Брови его собеседника поползли вверх; на губах отразилась недоверчивая улыбка. Слова парня звучали, в свете всего, что знал сам мужчина, по меньшей мере, глупо, и ничего серьезного он в них не видел.

— Это невозможно, — Винс явственно постарался не показывать, насколько неважными кажутся ему слова юноши, и покачал головой, — Если тебе приснился какой-то плохой сон, Анри, или что-то в этом роде — не волнуйся. Такого не может быть, Чес…

— К нему возвращаются силы! — Анри, сознавая, что его не воспринимают всерьез, вскочил на ноги, — Винсент, я не шучу, это не сон и не бред сумасшедшего — Чеслав медленно, но верно восстанавливает былую мощь, он уже начинает обуздывать Нейдр!

На лицо мужчины легла тень. Слова парня были горячи, искренни, не верить им получалось с трудом, да и то, что он говорил… Винсент нахмурился. Единственным способом узнать это, могло быть то, что молодому человеку было строжайше воспрещено и, сознавая это, мужчина начинал понимать и то, почему все они должны были быть недовольны сообщенным.

— Как ты узнал? — голос его зазвучал тише, ниже; где-то в глубине его угадывалось звериное рычание, — Спускался в подвал?

— Нет, — Анри, сообразив, в чем его подозревают, уверенно качнул головой и, сам мрачнея, сознаваясь в вещах еще более неблаговидных, медленно вновь опустился в кресло, — Нет, Винс, я не был в подвале. Мне… рассказал мой друг, — наткнувшись на недоверчивый взгляд карих глаз, парень невесело улыбнулся и, откинувшись на спинку кресла, продолжил более весомо и внушительно, — Мой лучший друг. Маркиз Мактиере, Анхель Франциск Мактиере.

Винсент вскочил. На сей раз слова парня подвергнуть сомнению он не мог — знал, что ему не должно было быть известно полное имя Анхеля, знал, что ему не должен был быть известен его титул, и, если он его знал… Но как такое возможно, он же боялся его!

— Кто?.. — хотелось зарычать, но голос не слушался. В глазах засверкали желтые искры: мужчина был растерян и разгневан одновременно, сам не зная, чего в нем сейчас больше.