На крючке: Как разорвать круг нездоровых отношений

Норвежским директоратом по надзору за соблюдением условий труда травля, или моббинг, определяется как многократные негативные действия, которые производятся по отношению к человеку на протяжении длительного времени.

Речь может идти о придирках, обвинениях, изоляции, оскорбительном поддразнивании, игнорировании, лишении рабочих заданий и прочем. В ситуации моббинга жертва обычно не имеет возможности себя защитить.

Исследователь моббинга Столе Ейнарсен дает следующее определение: моббинг — это ситуация, когда человек на протяжении длительного времени чувствует негативное отношение со стороны одного или нескольких лиц и не имеет возможности от этого защититься.

Чаще всего мы слышим о служащих, которых унижает начальство. Однако случается, что противодействие, оказываемое подчиненными руководителю, достигает масштабов, при которых его можно назвать настоящей травлей. Именно такая ситуация возникла в одном из государственных департаментов. Этот пример не просто иллюстрирует моббинг, но и показывает его последствия — серьезный вред нанесен работе учреждения, возникли немалые трудности, связанные с восстановлением нормальной трудовой деятельности.

Биргит хорошо справлялась с новой должностью руководителя высшего звена в государственном департаменте. Перед ней стояла нелегкая задача — модернизировать и оптимизировать организацию, в которой ничего не менялось последние 20 лет. Работа выполнялась в соответствии с привычной системой иерархии должностей. Сотрудники практически не были вовлечены в процесс принятия решений.

Вскоре Биргит понадобился новый заместитель руководителя департамента. Выбор пал на Сигмунда, образованного, опытного и обаятельного человека, который знал организацию вдоль и поперек, проработав в ней много лет. Особенно хорошо Сигмунду удавалась работа со СМИ — он умел легко отвечать на сложные вопросы. «Отлично, — подумала Биргит, — такой человек мне и нужен».

Сигмунд часто наведывался по делам в кабинет Биргит. Он производил впечатление человека пытливого и позитивного и дал понять, что готов решать серьезные задачи. Биргит навела о нем справки и выяснила, что он был уважаемым специалистом и хорошо справлялся с возложенными на него обязанностями. Кроме того, один из ее ближайших коллег в руководстве организации, Ивар, горячо рекомендовал Сигмунда, поэтому Биргит, не долго думая, остановила на нем свой выбор.

Через пару месяцев после того, как Сигмунд вошел в руководящий состав департамента, Биргит начала недоумевать. Новый сотрудник не выполнял работу, которая была на него возложена. Когда Биргит спрашивала о том, как обстоят дела с заданиями, за выполнение которых он отвечал, Сигмунд всегда находил отговорки: или задание было нечетко сформулировано самой же Биргит, или обнаруживались какие-то другие причины.

«Удивительно то, что раз за разом ему удавалось повернуть дело так, что в невыполнении его служебных обязанностей была виновата я», — рассказывает Биргит. Из-за неспособности или нежелания Сигмунда исполнять свои обязанности усложнилась работа департамента в целом, а сроки выполнения задач едва выдерживались.

На совещаниях руководства Сигмунд почти не проявлял активности. Он не высказывал никаких предложений, а только усердно записывал все решения, которые в конце концов принимались. Биргит начала замечать, что Сигмунд проводит мало времени в отделе со своими подчиненными. Вместо этого он ходил по другим отделам, проводил весь рабочий день в разговорах, создавая альянс против Биргит и ее планов по реорганизации работы.

Сигмунд начал распускать слухи о начальнице, в частности, он говорил, что она позорит департамент, поскольку не знакома с Уставом организации и не знает законов! Оказывается, на конференции, на которой они оба присутствовали, Сигмунд записал на смартфон выступление Биргит. Она ошиблась, неправильно назвав некий пункт Устава. По сути, это была малозначительная ерунда, да и правила все равно нужно было менять. Но Сигмунд стал ходить по отделам и проигрывать запись всем, кто хотел получить доказательство невежественности начальницы.

Мотивация к переменам в организации была намного слабее, чем предполагала Биргит. Своими интригами Сигмунд сыграл на руку тем, кто сопротивлялся нововведениям. Он оказался отличным орудием для них — заседал в руководстве и был в курсе всех планов и замыслов.

Биргит заметила, что вопросы, обсуждаемые на совещаниях руководства, вскоре становятся известны всей организации. Ей не раз приходилось слышать преувеличенное или искаженное толкование ее собственных слов. Со временем она поняла, что Сигмунд пишет некие отчеты и рассылает своим союзникам, в частности, одному из других руководителей, который, как выяснилось впоследствии, возглавил кампанию против Биргит и ее нововведений.

«Добиться свободного обсуждения на совещаниях было невозможно. Люди боялись высказываться, поскольку все понимали, что их слова могут быть переданы дальше. На совещаниях царила гнетущая и напряженная атмосфера», — говорит Биргит.