На кромке сна

– Понимаете… я бы долго мог затирать вам про всяких Кшиштофов Пендерецких и Карлхайнцев Штогхаузенов, которыми я вдохновлялся, и наверняка эти труднопроизносимые имена добавили бы моей музыке изыска и утонченности в глазах зрителей, но все это не будет правильным ответом на ваш вопрос. Правильным же ответом будет то, что я оказался певчей птичкой, которая прошла естественный отбор, потому что у других оказались не достаточно длинные крылья или недостаточно звонкие голоса. Но их здесь не показывают. Они сидят по комнатам в окраинных районах. И творят для себя и для друзей. Это и есть естественный отбор. Нужно понимать, что на каждый такой «правильный» ключик от сердец миллионов типа меня есть тысячи таких, у которых неправильная всего одна загогулина в бородке, но дверь уже не поддастся. Нет умения, но есть харизма. Есть харизма, но нет умения. Я всегда смотрел на звезду на пиксельном небосклоне как на венец эволюции. И очень, понимаете, тоскливо думать о тех жирафах, которые не вытянули шею достаточно высоко.

– Хорошо, тогда так: чем ты объясняешь успех твоей музыки, которая, скажем так, всегда считалась музыкой «не-для-всех»? Люди устали от пошлости?

– Извините, это такое забавное слово – «пошлость». Что вы под ним имеете в виду? Надеюсь, не голые сиськи.

Он глумливо фыркнул, будто его ниспровергают до объяснения очень простых вещей.

– Ну, я всегда понимал под ним что-то настолько расхожее и затертое до приторного душка, что самому это трогать как-то противно.

– Что ж, в таком случае, я тоже пошлость, а вы – ее штатный обозреватель.

– Пошлость… ну, это всегда какая-то смешная самонадеянность, нелепые попытки плебса что-то из себя изобразить. Я тоже литературой занимался. Тримальхион пошл, двойники Базарова пошлы, Туркины пошляки… Хорошо, а что тогда, по-твоему, пошлость? – сраженный чем-то в лице собеседника, он нагнулся к коленям, положил подбородок на ладони и прищурился.

– На самом деле все намного проще. Пошлость – это все то, что гложет слух и нюх боящегося собственных пуков эстета.

После нескольких секунд тишины он залился каким-то кудахтающим смехом. Цитатная рамочка обеспечена.

– Ух… ну, хорошо, с пошлостью, вроде, разобрались – теперь к вопросу: как думаешь, чем все-таки цепляет твоя музыка?