На кругах времен (Сборник)

Вор даже не обернулся. Я вскочила, заворачиваясь в одеяло. А в окно влез уже второй, третий, и через полминуты моя комната заполнилась чужими людьми. Две умело накрашенные красивые девицы принялись за дело. В окно полетел японский транзистор, привезенный тетей в прошлом году из загранплавания, следом отправился содранный со стены ковер, потом сервиз, потом еще что-то. Я соскочила с кровати и, кутаясь в сползавшее одеяло, бросилась к стоявшему ближе всех парню, деловито вытаскивавшему из шкафа теткины платья.

— Что вы делаете?! Кто вы?!

Он не обратил на меня внимания. Я бросалась от одного к другому, пока, наконец, один из грабителей — тот, первый, удивленно уставившись на меня, не рявкнул:

— Иди ты!.. — и отвернулся.

Через несколько минут все кончилось. Оглядев пристально комнату — стены со следами выдранных гвоздей, шкаф, сиротливо распахнувший дверки, пустые полки серванта, вожак удовлетворенно оказал:

— Лады…

В полминуты комната опустела. А я, уронив одеяло на пол, растерянно оглядывалась по сторонам. Что я скажу тете? — колотилась единственная мысль. Что?

Мой взгляд задержался на тумбочке, где еще полчаса назад стоял цветной телевизор. На тумбочке лежала какая-то пачка. Машинально взяв ее, я прочла размашистую надпись: «За соучастие». Так же машинально развернув бумагу, я увидела деньги. Их было пятнадцать красных десяток — полтораста рублей. «За соучастие». И тут только до меня дошло — ведь это мне. За соучастие…

Коленки у меня ослабли и, внезапно обессилев, я опустилась на пол…

— Ну и ахинею несет эта штука! — единственное, что я нашелся сказать, инстинктивно отпихивая подальше вопрос: что же все-таки происходит?

Сережка, нахмурясь, вертел ящик так и сяк, распахивал панельки и, только когда я дважды повторил вопрос, ответил, как отмахнулся:

— Ничего не понимаю. Похоже на галлюцинатор.

— Что-то я о таком не слышал.

— Я тоже. Но если аппарат вызывает галлюцинации, как ты его назовешь?

Сережка умолк, как будто что-то подсчитывая в уме и, пробежав пальцами по клавишам одной панелью и, быстро повернул ящик и нажал несколько клавиш на второй боковинке.

— Ну, посмотрим, что сейч…

Сумерки окрасили все вокруг в ярко-красный цвет. Бордовые тени изогнутых мачт легли причудливыми многоугольниками на полупрозрачные кубы и полушария Станции. Он, откинувшись на пологую спинку, с интересом следил, как красная полусфера стены становилась бледнее и, наконец, стала оранжевой — наступила ночь. Второй раз он был на Станции — в этот раз уже три осевых оборота, — и все равно было интересно.

Завтра заканчивается Время Порога — период проверки пилота и его корабля после перелета с Этерны на Станцию перед новым гигантским прыжком в неизведанное. В неизведанное — потому, что Станция была крайним форпостом человечества, портом на берегу галактического океана. И каждый, кто стартовал отсюда, отправлялся туда, где еще никто никогда не был.

Он прошел весь курс Порога, и сегодняшний вечер был отведен программой активному отдыху — воспоминаниям о пройденном человечеством пути к звездам. Он пододвинул глубокую коробочку и наугад нажал кнопку. Коробка беззвучно выбросила небольшой кружок величиной с ноготь. Он вложил диск в наручный гипнатор. В ушах раздался тихий голос: «Полет Эпохи Начала. Легенда «Глубоко в небе, звездочка…»

Растаяла оранжевая полусфера. Не стало Станции. Со всех сторон — слева, справа, внизу, вверху — вокруг невероятная темь, которую не могут рассеять мириады звезд, висящие сверкающими точками в бездонной черноте. Позади звезды красноватые. Действует закон Доплера — корабль уходит, свет звезд смещается в красную часть спектра. Впереди звезд нет: они ушли в невидимую часть.

…Шел восемнадцатый год полета, и близко уже была Земля. Корабль возвращался. Далеко позади — восемь световых лет — осталось все. И только память говорила о страшных огненных бурях чужих солнц, об обломках далеких миров и великих минутах открытий.

Корабль вез на Землю огромный запас наблюдений, разгадки изумительных тайн, новое знание, потому что никто не проникал так далеко в неизведанные глуби Вселенной, и впервые ступила нога человека на планету чужого солнца.

Корабль вез Земле рассказ о страшных вспышках материи, о багряном сиянии тьмы, о бесстрастных изваяниях, что увидели люди на погибшей планете синей звезды; корабль вез рассказ о пропасти Времени и о тоске по Земле и людям. И еще корабль вез человека.

…Много лет назад «Рассвет» впервые в памяти людей ушел к мечте человечества — созвездию Норд-Диадемо, что в переводе с древнего языка означает «Северная Корона». Корабль вел Альт Ген, один из немногих «штурманов бури» — людей, смелости которых удивлялись звезды, и перед которыми в страхе отступала опасность.

Наконец кончились долгие годы пути, и «Рассвет» достиг цели.

На мертвой планете синего солнца корабль оставил четырех астролетчиков. Они должны были прожить здесь три земных года, разгадать странные тайны чужого мира, понять и не ужаснуться разгадкам великих загадок.

Остальные ушли к другой планете…