На круги своя. Часть 2. Сбросить маски

Хотелось расцеловать их все, прижаться и разделить незавидную судьбу, но Эллан решил иначе. Громкий свист, удар ладонью по крупу, и рыжая кобылка сорвалась с места, унося все дальше и дальше от голубоглазого шатена, который только что признался в очередной слабости. Ему хотелось тепла, горящего днем и ночью очага и той, которая бы приняла, дождалась, даже если все твердили о смерти.

Слезы водопадом струились по щекам.

Ланги совсем рядом. Пара минут, и лавина серых сметет Эллана, оставив только горький привкус воспоминаний о счастье. Моем долгожданном счастье. Великая Мать, за что ты меня прокляла?! Эллан не мечтал о силе, не плел интриг, он вообще честно пытался ограничиться формальным общением, только судьба решила иначе. Сначала я спасла будущего любовника от смерти, он, как порядочный темный аристократ, признал себя должником, вызвался помочь освоиться в мире, потом разглядел дар медиума. Наше общение стало теснее и постепенно переросло в любовь.

Вот почему я ни разу не сказала ему о чувствах? Вроде, много слов, а о самом главном забыла.

Не выдержав, обернулась.

Эллан не сдвинулся с места, поигрывал посохом и спокойно ждал смерти. Знала, лорд дорого продаст свою жизнь, заберет не одну душу – сомнительное утешение.

Сглотнув, отвернулась.

Не могу, не хочу, не такой ценой!

Плохо соображая, что делаю, натянула поводья и, едва не вылетев из седла, остановила лошадь.

Хватит, хоть раз соверши поступок! Привыкла прятаться за чужими спинами, теперь спаси сама. Не как лекарь – как человек.

Лангам нужна наиви, уверена, они отличат меня от навсейки. Что ж, серые получат светлую. Я куплю жизнь Эллана, подарив взамен свою. Уверена, навсейка бы сбежала – мало ли мужчин! Я не смогу. Если любить, то в горе и в радости.

Выдернула шпильки и встряхнула волосами, рассыпав их по плечам.

Как же сладостно безумие!

По губам бродила улыбка. Я не боялась и больше не плакала.

Любовь – это не рыдать над могилой, это разделить участь с избранником. Может, я не умею колдовать, зато не пригреюсь на плече Соланжа, глотая слезы. Родителям, останься они живы, не пришлось бы краснеть.

С той же безумной улыбкой, пребывая в странном состоянии эйфории, порвала юбку. Плевать на приличия, удобство важнее. Меня учили ездить по-мужски, ведь у лангов дамских седел нет, только в Веосе довелось познакомиться с иной посадкой.

Оставалось оружие. Нож? Мало. Острая палка сойдет за копье. Сказано – сделано. Прости, ракитник, я тебя немного попорчу.

Медиум, говорите, светлая? Так почему бы духам и родному святилищу не помочь мне?

Снова оглянулась по сторонам и покачала головой, кусая губы. Еще один отряд. Не успею.

Ланги будто перестали существовать, страх испарился, смытый волной уверенности самоубийцы. Странно, стоило принять решение, сразу стало проще, я успокоилась.

Вместе, милый! Прости, нанесу оскорбление, помощь женщины для мужчины унизительна, но не могу иначе.

Эллан говорил о Соланже, Филлипк, только чужие объятия не утешат. Ты либо тварь, либо человек. Первая ищет выгоды, готова ласкаться ко всякому, кто приютит, успокоит, вторая хранит верность любимому.

Ударила по бокам кобылки и понеслась наперерез лангам. Они заметят, во всяком случае, рассчитывала переключить их внимание с Эллана на себя.

– Эй, трусы! – закричала, размахивая руками, чтобы наверняка. – Вы случайно не меня ищете?

Первым среагировал Эллан. Он резко обернулся и аж побелел от гнева. С губ сорвался не крик – рык: «Дария!»

Прости, любимый, мне не нужен твой труп, если суждено умереть, то вместе.

Я заманивала лангов к реке. Там, чуть выше по течению, холмы. Если все рассчитать верно, кто-нибудь сорвется. Нет – уведу часть серых от лорда. Эллан сильный, справится с остальными. А я? Он пожертвовал жизнью ради женщины, с которой четырежды переспал – маловато, не находите? Даже толком удовольствия не получил, так, одно предвкушение. Я обязана Эллану гораздо большим – верой в любовь. Навсеи на нее способны, теперь точно знала. После Геральта казалось, все они расчетливые, холодные, способные лишь на трезвый расчет. Как же я ошибалась!

– Ну же! – за неимением платка размахивала перчатками. – Добро, утонувшее в крови, вот я, не прячусь! Покажите, как вы сильны, убейте безоружную.

Есть, половина всадников отделилась от отряда. А теперь в галоп.

Ну, милая, не подведи! И прости, если погибнешь по моей вине.

Медальон Соланжа бил по руке, но я не спешила им воспользоваться. Еще рано, пусть окажутся подальше от Эллана.

И если некромант решил, будто спасать придется только меня, он сильно ошибается. Я не предательница.

Трава слилась в нескончаемый бурый ковер. Ветер хлестал по щекам.

Лошадь неслась на пределе. Куда? К горам.

Больше не оглядывалась, и так знала: они рядом. Сейчас ударят магией, и конец.

Завидная смерть – спасти другого. Идеальная для лекаря – подарить жизнь больному. В данном случае навсею, вернувшему веру в мир. Эллан справится. Я помнила разъезд и его незавидную судьбу, помощь, которую он оказал темному форту.

Жаль, лорд не чувствовал моих эмоций: слишком далеко. Так бы я поделилась с ним нежностью.