На крыльях

– А ты где был? – подозрительно посмотрела на него я.

– Всю ночь творил в мастерской, Катенька, – отозвался легкомысленно папа, думая, что я не видела машину Оксаны, выезжающую прочь из двора.

– И что натворил? – продолжала расспросы я.

Томас задумчиво посмотрел на меня.

– Сделал несколько набросков. Выбросил. Думал над концепцией уличной инсталляции. И медитировал. Искусство требует так много сил, – зевнул он и потянулся.

Кира, которая все поняла, хмыкнула в кулак. Я тоже не могла не улыбнуться.

– А я думала, что ты вчера к Оксане уехал, – сказала я задумчиво.

– Да, мы провели чудесный вечер в разговорах о творчестве, а потом я работал, – отозвался Томас.

– Радовы… собрались… наркоман… – услышала я чье-то бормотание и обернулась – так и есть: неподалеку стояли жена председателя, Фроловна и еще одна воинственного вида бабуля в цветастом платке. Последние две шептались, а первая осуждающе смотрела.

– Что? – не понял Томас их взглядов. – Опять что-то случилось?

– Вчера кто-то разворошил цветочную клумбу, – пояснила жена председателя, из этой троицы самая адекватная.

– Вы намекаете, что это сделал я? Я, по-вашему, что, собака? – раздраженно спросил Томас.

– А кто у нас еще во дворе пакостит? – заорала Фроловна. – Я, между прочим, цветы посадила! Недавно тут твои дружки песни горланили да потасовку устроили, – вспомнила она тот самый день, когда нас навестили папины друзья.

– И что? – выдохнул Томас.

– Значит, они мне клумбу и попортили, – сделала совершенно нелогичные выводы Фроловна. И заявила, глядя на Киру, на которой была футболка с принтом в виде скалящегося черепа: – Еще одна сатанистка! Знаю я вашу семейку, радовскую!

– Ой, все, оставайтесь наедине с вашими фантазиями, – махнул рукой Томас и, больше не слушая пожилых женщин, ушел в закат, то есть в подъезд. А мы с Кирой направились на остановку.

Через полчаса я уже была в кафе, сидя за круглым столиком напротив Дины. Сегодня волосы ее были заплетены в две косички. Смотрелась она совсем ребенком. А глаза ее были блестящими, как у человека, с которым произошло что-то радостное.

– Как дела? Встретилась с Кириллом? – спросила я ее.

– Встретилась, – ответила она и вздохнула, касаясь кончиками пальцев губ. – И знаешь, он поцеловал меня.

В ее васильковых глазах появился неподдельный восторг. Я удивилась – неужели Кирилл все же забыл Алину? Как я знала от Антона, его брат сейчас перестал с ней встречаться. Но в подробности не вдавалась. Да и он – тоже.

– Здорово! – честно сказала я. – А как это произошло? Он согласился вернуться?

– Я приехала к нему, он молча впустил меня в квартиру, – начала рассказывать Дина, глядя в окно, за которым солнце озаряло старинные трехэтажные дома и асфальт.

* * *

Бывшую невесту Кирилл не ждал, и когда в его квартире раздалась вдруг незатейливая мелодия домофона, он подумал вдруг, что это – Алина. С ней Тропинин не виделся с того самого дня, как она заявила ему, что он должен быть похожим на Антона. Нет, его тянуло к Лесковой, и все так же он много и часто думал о ней, вспоминая ее голос, ее поцелуи, ее дыхание. Но не звонил, не писал, не искал встреч, как раньше. В нем словно что-то переломилось – как стебель цветка, который стал увядать без воды. А она пропала – Алина делала так часто, то исчезая, то появляясь и завладевая всем вниманием Кирилла, не спрашивая, хочет ли он этого сам или нет и что он чувствует.

Да, бесспорно, Тропинин скучал по Алине, безумно хотел коснуться ее волос, поцеловать выступающую ключицу, да хотя бы просто увидеть ее улыбку, пусть скупую, но неуловимо-прекрасную. Но он держался.

Только тогда, когда зазвонил домофон, у него вдруг екнуло сердце – показалось, что это – Алина. И он, даже не спрашивая, кто это, открыл двери, ожидая, что вот-вот в его квартиру поднимется Лескова. Переступит его порог, подойдет к нему и молча обнимет, но его ожидания оказались напрасными. За дверью стояла Дина.

Зачем она приехала, Кирилл понятия не имел. Но все же впустил девчонку в квартиру, забыв даже сказать слова приветствия.

– Что ты хотела? – сказал он хмуро.

Дина была похожа на старшеклассницу – со смешными косичками, в короткой черной юбке и в белой блузке с круглым вырезом и мелким узором из нежных цветов.

– Хотела увидеть тебя, – растерянно отвечала девушка, вцепившись в ручку сумки, висящей на плече.

– Увидела? Довольна? – спросил грубо Кирилл, понимая, что не стоит себя так вести с той, которую он оставил, но поделать ничего не мог – так велико было его разочарование.

– Довольна, – едва слышно ответила Дина.

– Я позвоню твоим родителям, – устало сказал Кирилл.

– Звони, – выдохнула она и выпалила, смущаясь:

– Я скучала.

И опустила глаза в пол.

«Я тоже скучаю, девочка», – подумал вдруг Кирилл. Он очень скучал по Алине. Это чувство было сродни психологической ломке.