На крыльях

То, что Антон находится в одном со мной городе, так и подстегивало меня написать ему. Но я, во-первых, не хотела портить сюрприз, а, во-вторых, понимала, что буду только мешать ему. Пусть выступит сначала, а после мы встретимся. Завтра с утра мы с Ниной поедем на фестиваль, который проходит неподалеку от Нью-Йорка – к нему уже усиленно готовятся, благо, что у нас есть электронные билеты. И ближе к вечеру я смогу увидеть выступление «На краю», а потом обнять и самого Антона.

Эта мысль меня грела, как личный костер.

Нинка долго уговаривала меня пойти вместе с ней, но тратить время на клуб мне совершено не хотелось: я присмотрела уже пару известных во всем мире музеев, которые хотела посетить, да и мечтала побывать в Центральном парке. Журавль, которая отлично знала мою нелюбовь к клубам и всяческим тусовкам, смилостивилась и прекратила ныть.

– А если я тебя одну оставлю, ты тут не потеряешься? Заедешь по ошибке в какое-нибудь гетто, и все, пиши пропало, – сказала она, глядя на меня, как мамочка на неразумное дитя. – Что я потом скажу Томасу? Что тебя Чуня унес?

– Ой, все будет в порядке, – махнула я рукой. – Веселись в клубе, а я поброжу по музеям и немного погуляю. Когда я еще смогу здесь побывать?

– Я ее в клуб зову, а она в музей тащиться, – проворчала Нинка. – Совсем чокнулась.

Но от меня отстала.

В результате мы разделились. Нина привела себя в порядок, вернее, в полную боевую готовность, явно решив завоевать весь клуб, дала мне тысячу и одно наставление, занудным голосом поинтересовалась, скачала ли я карту города и есть ли у меня деньги на карте, а после, наконец, отплыла тусоваться.

– Смотри, не заигрывай там с парнями, а то встретишь Матвея-два, – улыбнулась я ей на прощание.

– За кого ты меня принимаешь?! – возмутилась Журавль. – Я замужняя женщина. О, колечко снять забыла, – вспомнила она об обручальном кольце на безымянном пальце.

А я отправилась гулять, то и дело сверяясь с картой, останавливаясь и фотографируя. Настроение у меня было прекрасным.

К сожалению, Музей Современного Искусства, о котором столько рассказывал мне папа, в тот день я так и не посетила. Едва я подошла к метро, на котором мне уж очень хотелось прокатиться, как мой телефон зазвонил. И на экране высвечивался номер человека, с которым мне не хотелось общаться. Как он узнал мой новый телефон, который мне пришлось поменять после инцидента в Интернете, я понятия не имела.

Я не собиралась брать трубку, но Кирилл звонил и звонил не переставая, и я, находясь уже на перроне в толпе совершенно чужих людей, среди которых было и множество туристов, все-таки не выдержала. И ответила.

– Что ты хочешь? – вместо приветствия спросила я.

А вдруг Кириллка хочет извиниться? Вдруг он был пьян или под наркотой?

Да уж, конечно.

– Катя, здравствуй, – раздался голос Кирилл, и я тяжело вздохнула. Мне до сих пор жаль, что я потеряла такого друга. И, честно сказать, я скучала по нашему общению. Но он сам все испортил.

Просто хотел поиграть на нервах Антона.

Я молчала.

– Я знаю, ты в Нью-Йорке, – продолжал Кирилл. Его голос был теплый, с едва заметными нотками оптимизма – как обычно. – Как тебе этот город? Помню, ты говорила, что хотела бы побывать здесь.

– Откуда знаешь, что я приехала? – нахмурилась я, вглядываясь в пути и боясь пропустить свой поезд.

– Неважно, Катя. Важно другое, – мягко сказал Кирилл.

– Что? – вздохнула я, понимая, что настроение испорчено.

Так странно…

Раньше Кирилл меня радовал, а теперь раздражает.

Раньше я ждала разговоров с ним, болтала обо всем на свете, смеялась, а теперь думала только о том, как положить трубку.

Я не верила, что нравлюсь ему. Он не смотрел на меня так, как смотрел Антон – даже вполовину. А я не чувствовала и одной сотой от того счастья, которое дарило мне лишь простое прикосновение любимого человека.

– Во-первых, я хочу извиниться за свое поведение, – твердо сказал Кирилл голосом человека, который раскаивается и хочет искупить вину. – А во-вторых, давай встретимся.

– Нет, – тотчас отказалась я, почему-то испугавшись. Что ему опять от меня надо? Дружбы больше нет. К чему встречи?

– Не стоит, Кирилл, – сказала я. – Мы все решили в прошлый раз.

– Это касается Антона, – сказал Кирилл как-то устало. – Ты знаешь, что «На краю» снимают с фестиваля?

Это меня добило.

– Как? – почти прошептала я и не села в поезд, который как раз должен был отвезти меня до нужной станции, всего около которой и располагался музей. Я так и стояла на перроне, не понимая, что происходит.

Если НК не будут выступать на фестивале, к которому столько готовились и на который возлагали такие надежды, Антон, наверное, сойдет с ума. Им нужен этот фест, как воздух.

– Что произошло? – спросила я тотчас.

– Нам надо встретиться, – упрямо повторил Кирилл. – Катя, ты сможешь встретиться сегодня или завтра утром?

– Сегодня, – быстро сказала я, зная, что не смогу выдержать до утра. А по телефону Кирилл мне точно ничего не скажет. – Но для чего?